Погребённые

— Ну что? Что сказал monsieur Робинс? — ковыляя на высоченных каблуках, словно хромая кобыла, спросила
мама. — Полы мокрые! Подвернула ногу.
— Сказал, что я умру через семь дней.
Ахнув, она струёй воды из носа намочила мою белую рубашку.
— Шучу я, расслабься. — Похлопала её по спине...

-Попроси меню, разве это так сложно?
Вообще-то легко. А вот перестать возмущаться лишь ради того, чтобы возмущаться - куда как сложнее.

-Madam Ришар, вынужден вас обрадовать, но мне кажется, что жить вам еще долго.
-Вынуждены огорчить, - съязвила я, закуривая сигарету.

-Да, ты была красавицей.
-Ну спасибо.

Аника Ришар, та девушка, которой я являлась с самого рождения и вплоть до вчерашнего вечера, умерла. Не своей смертью от старости. Её расстреляли. Правдой. Дерьмовой правдой, к которой она не была готова.

— Вообще-то меня тянет на мудаков. Твой отец говорил, что это детская травма. Мой папаша проявлял холодность, предпочитая откупаться деньгами. Я выросла и подсознательно подыскиваю себе равнодушных, закрытых партнёров.

Он, словно астроном, всю жизнь изучающий вселенную по книгам, вдруг оказался выброшенным в открытый космос, для выживания в котором одной теории недостаточно.

— Ришар, — он скрестил руки на груди и снисходительно улыбнулся, — у тебя есть все данные. Давай, пошевели чем-нибудь. Сделай выводы.

Но прежде, чем я решила пошевелить кулаком у его носа, Робинс произнёс...

В мире нет ничего невозможного, когда рядом есть люди, которые любят тебя, а ты любишь их. В мире нет ничего невозможного, когда ты действительно чего-то хочешь.