Королю червонному — дорога дальняя

Ханна Кралль

Цитаты

Аноним3 ноября 2013 г.
- А что-нибудь настоящее у тебя есть?
Ожидание. Это самое настоящее из всего, что у меня есть.
3
103
Аноним30 апреля 2017 г.
Она осторожно оглядывается по сторонам. Понимают ли пассажиры, что печаль и траур матери относятся к довоенной жизни? Что морщинки в уголках губ — не отчаяние гетто, а горечь от измен мужа? Что траур — по сыну, который умер не от голода и не в товарном вагоне, а просто от воспаления легких? Словом, догадались ли пассажиры переполненного купе третьего класса, что печаль и траур ее матери — это законная нееврейская печаль и безопасный нееврейский траур?
2
86
Аноним30 апреля 2017 г.
Тот рассуждал о политике, о жизни, о любви. Или о женских улыбках — это была его любимая тема. [...] Оказывается, есть два вида улыбок — разрешительная и поощрительная. «А коли мне разрешили, чего ж отказываться?» — хвастливо втолковывал он жене, дочери и молодой гувернантке.
2
29
Аноним30 апреля 2017 г.
Адвокату, который провел войну в Советском Союзе, [она] рассказывает о Польше.
— Как часто вам меняли постельное белье? — допытывается адвокат.
— Где меняли белье?
— Ну в Освенциме. Что, небось редко меняли белье, да?
2
29
Аноним30 апреля 2017 г.
Муж молчит. Да она и так знает: муж размышляет, должен ли он был пережить войну. Единственный из всей семьи. Почему именно он? Какой в этом смысл?
Он хорошо знает, отчего уцелел, — благодаря ей. Американцы его освободили, но не они его спасли. Удержали мужа на этом свете ее любовь, ее мысли, ее сила и ее молитвы.
(«Не говори ему, что он выжил благодаря тебе, — советовала Лилюся Шуберт. — Никогда не говори ему об этом…»)
— Если бы ты не выжил, не появились бы на свет наши дочери. У наших дочерей — лица твоих сестер. У кого были бы лица сестер, если бы ты погиб?
Муж молчит, а она хорошо знает: теперь он будет вспоминать сестер.
Читать далее
2
31
Аноним30 апреля 2017 г.
Как-то, вернувшись с работы, муж рассказывает: он снова видел отца, причем с бородой. Побежал за ним…
— Почему этот человек жив, да ещё носит черную еврейскую бороду, а отца нет? Отец тоже мог бы жить… И мать…
2
29
Аноним30 апреля 2017 г.
Она идет по крутой горной дороге. Смотрит на луга в долине, розы в садах, на зеленые ставни, белую колокольню и синее небо.
За поворотом видит мужчин в полосатых робах. Они сидят на камнях, подставив лица солнцу, курят, что-то кричат ей. Ким майделе, кричат, ким цу мир…
По-какому это?
По-еврейски?!
Поди сюда, девочка — ким цу мир…
Так громко? Так по-еврейски?!
2
31
Аноним30 апреля 2017 г.
Она прислоняется к стене госпиталя.
Война закончилась, думает она. Я осталась жива. Война позади. Так почему же я совсем не рада?
2
26
Аноним30 апреля 2017 г.
Дама очень удивлена: она не умеет печь торты и надеется получить место в венском доме?
— Мадам, — обращается она к старой даме и умолкает, сама не зная, что, собственно, хочет сказать. — Мадам, — повторяет она и слышит свой голос, произносящий монолог о конце света. — Мир рушится. Мир умылся кровью и слезами, — она надеется, что правильно выразилась по-немецки, — а вы, мадам, не можете обойтись без тортов?!
2
27
Аноним30 апреля 2017 г.
Заслуга
Если бы её не приняли за проститутку, она бы не пошла к дворнику пану Матеушу. Не узнала бы, что мужа перевели в Маутхаузен. Не поехала бы в Вену.
Если бы не Вена, она осталась бы в Варшаве. Погибла бы во время восстания, в подвале, вместе с матерью.
Если бы она не бежала из Губена, её погнали бы с другими женщинами. Она бы оказалась в Берген-Бельзене. Где как раз бушевала эпидемия тифа. И умерла бы от тифа вместе с Янкой Темпельхоф.
Видимо, Господь Бог решил, что она должна дожить до конца войны.
А может, всё как раз наоборот. Он решил, что она должна погибнуть, а она изо всех сил сопротивлялась Его приговору. И только поэтому уцелела. Тогда это вовсе не божья благодать. Это её заслуга — и больше ничья.
Читать далее
2
37