Из Уилтшира с любовью...

— И подумать только, всё это исчезнет через пять миллиардов лет.Насколько же глупа и бессмысленна война.
Гермиона взглянула на него. В рассветных лучах он казался задумчивым.
— У тебя может успеть появиться ещё двадцать три поколения несносных белокурых придурков задолго до того, как это случится.
Драко поднял бровь:
— Несносных, но прекрасно обеспеченных белокурых придурков.

Драко оглядел себя, потянув за тёмную ткань.— Мантии просто нелепы. Они могут устрашать, но в них совершенно неудобно бегать: постоянно за что-нибудь цепляются.
— Допустим, — согласилась Гермиона. — Сам-Знаешь-Кто может быть могущественным волшебником, но он не очень прагматично подходит к делу.
— Должно быть, перепил крови девственных единорогов, — невозмутимо произнёс Драко.

— Но как вы собираетесь убить Человека-с-похеренным-меланином? — Губы Гермионы дёрнулись, когда она услышала прозвище, использованное Тео. — Он же сумел достичь бессмертия. Или какой-то его версии.Драко тоже этого не знал, и ему стало интересно, имели ли диадема и чаша какое-либо отношение к убийству Волдеморта. Вероятно, да.

— Хотя, по правде говоря, я не знаю, зачем нам вся эта боевая подготовка. Просто отправим Тонкс и Гермиону пойти поорать на Сами-Знаете-Кого в грёбаные шесть утра. Он будет сам умолять, чтобы его отправили в Азкабан.

— Полагаю, она ожидает, что мы будем ждать, пока Сам-Знаешь-Кто станет жертвой несчастного случая.— Зачем ждать кармы? Я мог бы разложить банановую кожуру в стратегических местах на полу перед нашим следующим сеансом групповых пыток.