Тьма между нами

— Меня ты тоже тогда ненавидела, да? — продолжает Нина. — Ну давай, признайся.
— Конечно, нет. Я не могу тебя ненавидеть, ведь ты моя дочь.
— Даже за то, что я держу тебя взаперти?
— Даже.
— Не верю.
Она пытается втянуть меня в схватку, в которой я не хочу участвовать.
— Ты — моя плоть и кровь. Мне не всегда нравится, как ты поступаешь, но это не умаляет моей любви.

В бассейне, кроме меня, почти никого. На соседней дорожке подросток послушно наматывает круги баттерфляем под неусыпным надзором отца. Тот следует за ним по бортику с секундомером и остервенело кричит что-то про «сборную» и «следующие Олимпийские игры», очевидно, сильно раздражая своего подопечного. Вообще-то, сын должен быть благодарен ему просто за то, что тот рядом. Вот меня отец бросил, и даже спустя столько лет горечь от этой утраты не становится меньше.

Из нашей жизни вдвоем я извлекла единственный урок: мои пороки — это твои пороки. Мы — единое целое. И когда я умру, твое пламя потухнет тоже.

Ведь когда происходит что-то серьезное, с чем родители не могут справиться, они просто бросают вас и исчезают навсегда. Как мой папа. Он называл меня своей "единственной девочкой", однако все равно ушел. Может быть, поэтому я и начала спать со всеми подряд - мне хотелось, чтобы кто-то любил меня так же сильно, как он.

Наблюдать — не жить, так ведь?

В отличии от меня, она в любой момент может покинуть этот проклятый дом... только от себя ей не уйти.

- Всё же настоятельно рекомендую вам подумать о консультации. Иногда бывает полезно открыть то, что там заперто, - добавляет он, хлопая себя по макушке.

- Ты сама меня вынуждаешь! - рявкаю я.
- Ты заставила меня поверить в то, что я не достойна любви Мэгги, и заслужила всё, что случилось. Но ты ошибаешься!

Я опускаюсь на траву рядом с единственной клумбой, разбитой в нашем саду. Меня часто сюда тянет; просиживаю здесь часами, пытаясь вспомнить прошлое и предугадать будущее. Я понимаю почему Мэгги выбрала именно это место. Оно скрыто от посторонних глаз. И отлично подходит для могилы.

Мысли о Нине настолько поглощают меня, что я замечаю машину, несущуюся по дороге, лишь когда водитель давит на клаксон. Он показывает мне в окно средний палец. Материнство сведёт меня в могилу.