Ткань Ишанкара

— Что это с ним, сэр? — спросил Горан у сэра Котцы, когда шуршание снежинок о стекло снова стало явно слышимым.
— По-моему, это называется любовью, — серьезно ответил Ректор.

— А вы уверены, сэр, что она будет выполнять все, что вы насочиняете?
— Насочиняю? — маг недобро усмехнулся.
— Уверен.
— А если все же нет?
— В таком случае я ее оставлю.

— Ты боишься за Ишанкар? — спросил сэр Котца.
— Да плевал я на Ишанкар, — устало сообщил Йен. — Единственное, что меня волнует — это моя Ученица. Я не позволю ей уйти. Даже если мне придется пойти против Закона, вам я ее не отдам.

Ты все ищешь логику в построении магического мира, но единственная логика в том, что ее нет.

Если он согласился взять в ученики девушку, значит, он в тебя поверил. Значит, он верит, что судьбу Зулейхи ты не повторишь. Не заставляй Йена разочароваться.

Да, аль′Кхасса, жизнь у тебя будет нелегкая, но одно хорошо, что короткая.

Тайра всегда думала, что настоящие маги исполнены величия и мудрости, она же совсем не походила на великого мага и никак не могла привыкнуть к своему новому статусу общемирового проклятья. Впрочем, и мировой ужас по ее представлениям должен был выглядеть совсем иначе. Она не совершила еще ничего, сколько-нибудь ужасного, она вообще еще ничего не совершила, а взрослые люди уже боялись ее за глаза.

— Гюнтер, — мягко позвал его Йен.
Гюнтер посмотрел в его сторону с выражением презрения и абсолютной бесполезности ′т Хоофтовской затеи относительно девчонки, которую сейчас держал в железных тисках своих рук.
— Лучше не зли ее, — внятно произнося каждое слово, попросил ′т Хоофт.
— А то что? — с вызовом рыкнул Гюнтер.
— Сам не знаю, — маг пожал плечами.

Как говорит твой Наставник, самоирония — признак человека умного, если она искренняя, и человека коварного, если нет.