Шабатон. Субботний год

Процесс растянулся на несколько дней: потребовалось поднимать уйму старых документов, делать фотокопии, вспоминать забытые даты забытых событий, испрашивать рекомендации друзей и знакомых, формулировать обтекаемые фразы автобиографии.

Надвигался шабатон – так называемый «субботний год» – год свободы от повседневной рутины лекций и лабораторной поденщины, год расширения научных горизонтов и поиска новых, интересных, неизведанных тем.

Телевизор назывался «Рекорд» и совершенно оправдывал свое название, ибо уплаченные за него двести с лишним рублей проделали в семейном бюджете поистине рекордную дыру.

... ничто так не способствует разгулу воображения, как запрет думать о чем-то.

...он вам особенно дорог. Это действительно так или слегка преувеличено?

Если ты, конечно, действительно такой законченный дурак, каким кажешься…

– Гм… Игаль? Какой Игаль?
– Слушай, – сердито начал он, – если ты…
Она расхохоталась на своем конце провода.
– Извини, профессор. Не то чтоб я тебя не узнала. Видишь ли, обычно я съедаю самцов после секса, а ты почему-то еще жив. Просто не поверила своим ушам.
– Так… так… – доктор Островски порылся в голове в поисках ответной убийственной шутки и, не обнаружив там ничего, решил перейти к делу.

И вообще, нет такой памяти тела, которая не смывалась бы теплой водой с мылом…

Оценив открывающиеся перспективы, доктор Островски счел за благо взять под уздцы естественное недовольство и скрепя сердце приступил к заполнению анкеты.

Это ведь только женщины – существа без недостатков, а вот с несовершенством мужчин приходится мириться, увы, сплошь и рядом…