Палата №6

Шедевральное произведение! И именно поэтому мне трудно что-либо сказать о нём. Как говорится, точная мысль не требует дополнений. В повести затронуто несколько проблем, над которыми автор заставляет размышлять, спорить или соглашаться. Глубокое, философское произведение, эмоционально тяжёлое и депрессивное, но однозначно прекрасное.

С этим не поспоришь. Memento mori .

Читая книгу, было четкое ощущение, что в этой палате №6 должна была лежать я, как ни странно это звучит. Хотя, конечно, ни в каких палатах лежать не хочется...

А к чему я это веду? Чехов в очередной раз потрясающе передал то, насколько абсурден этот мир и люди, живущие в нём. Вы знаете, произведение написано ОЧЕНЬ много лет назад, а такое ощущение, что люди не меняются. Их характер, поведение, повадки. Словно большинство просто заморозилось, какого-то личностного прогресса, роста не наблюдается. Есть прогресс технологический, развитие в сферах экономики и прочем... Но вот что касается людей, то как были, так и остались в большинстве своём на уровне слегка выше среднестатистического примата. Увы.

Мне очень понравилась книга. Читала с упоением, каждая строка давалась легко, читаешь так, словно все происходит вокруг тебя. Эти герои, описания местности, диалоги, которые передают все краски. То, что вроде как несёт скрытый смысл, на самом деле легко проскальзывает в голове моментально, с первой реплики.

Интересным стало наблюдение, что Чехов несёт посыл тщетности бытия во многих своих рассказах. И я так и не поняла до конца, приверженец чего он: пессимистического строя и идеи, что жизнь не несёт смысла в конечном итоге, ведь мы все умрем, или он пытается донести, что жизнь хоть и бессмысленна, но в ней множество приятных человеческой душе вещей... Словно он балансирует на двух чашах, не давая читателю понять. Словно он хочет, чтоб ты понял сам.

Что говорить о палате №6? Палата, в которой глубоко несчастные люди. Даже не безумные, а просто не совсем понятые обществом. Доктора уволокли в палату и заперли там, практически обманным путём. Совершенно нормального доктора, который спокойно жил свою жизнь и придерживался какой-то своей идеи. Но если твоя идея не нравится обществу, если им не нравится, что ты любитель пообщаться с людьми, которые, на их взгляд, сумасшедшие, то ты становишься таким же. Если ты не любитель громких и пустых слов и действий, ты сумасшедший. Если ты хоть чуть-чуть отклоняешься от норм, принятых обществом, тебя упекут в места не столь отдалённые.

Читая о докторе, было чёткое ощущение того, что речь даже не о доме для душевнобольных. Даже хоть немного отклоняясь от норм, ты будешь изгнан из кругов "нормальных" людей. А так ли это плохо?

Понравилась фраза о том, что "вокруг много сумасшедших, просто не всех их могут словить". Цитата не дословная, просто застрявшая в голове. А ведь действительно, люди, если бы могли, буквально каждого второго упекли бы в палаты, было бы похоже, что только в палатах и остались нормальные...

В общем и целом, смысла в произведении множество. Опять-таки, после "Огней" Чехова я теряюсь в своих мыслях, их так много, что нет возможности выразить все в одной рецензии. Скажу одно: читать обязательно нужно. Вы наверняка найдете для себя свой смысл. А может вам вообще будут ближе люди, которых я нормальными не считаю? Всё может быть. Приятного чтения или, если уже прочли, удачи не затеряться в мыслях :)

Еще один великолепный пример того, что вся наша жизнь - игра, наполненная случайностями.
Чехову очень искусно удается передать тонкости человеческой натуры, в одном небольшом произведении раскрыть так много.
Этот рассказ можно разложить на цитаты, и все они верные и вечные, и будут актуальны всегда.
Очень понравилось это произведение, недаром его название стало нарицательным. И очень жаль, если оно используется людьми, далекими от литературы вообще, и от классики вчастности.

Рекомендую почитать, есть о чем задуматься...

Парад депрессивных книг продолжается. Ну и время же я для этого выбрала!
Впрочем, от «Палаты №6» я как раз не ожидала, моя ошибка. Про сумасшедших обычно интересно, а не вот так вот. То есть, оно-то интересно, но не ту книгу «На дне» назвали, кажется. А я и не подозревала! С русской литературой у меня все очень плохо, со школы так старательно прививали к ней неприязнь, что до сих пор боюсь близко подходить, о чем все время жалею. Но вот решила потихоньку наверстывать, и осознала, что русскую классику лучше очень по одной, даже если там произведения по 40 страниц.
Но мне понравилось, что уж там, хоть и пришлось сделать над собой усилие, чтобы не загрустить.

Как же мне нравится Антон Палыч! И как я жалею, что мало внимания уделила ему в школьные годы. Хотя, возможно, в школе читать его еще рано (в основной массе). А сейчас, я, видимо, наконец-то доросла!
Ничего нового, конечно, про произведения Чехова я сказать не в силах. Всё уже сказано-пересказано. Однако, я все-таки позволю себе восхититься его безмерным чувством вкуса, красоты, потрясающим стилем, тонким юмором и сарказмом, любовью к своей стране, людям, которым в ней живут и, безусловно, обожанием женщин! :) Эти слова по большей части относятся к рассказам, которые я слушала вкупе с "Палатой №6". Эта повесть, по-моему, стоит особняком от других произведений автора (хотя, я и не сильно много успела их почитать). Повесть очень философская, грустная и проникновенная.
Обязательно буду продолжать знакомство с автором!

Не очень то мне произведение понравилось. Для начала описание самой больницы для душевнобольных отталкивало:

В палате 5 человек, каждый разного положения и у каждого своя болезнь. Страшно осознавать, как на самом деле заботятся о таких людях - их могут избить, унизить. А они сделать-то ничего не могут, потому что слабы не только физически, но и духовно. Очень много рассуждений о жизни, судьбе, смерти - это немного тяготит и оставляет грустное послевкусие.

Чехов, все-таки не мой автор.

почему общество гнобит и обосабливает людей, которые выбиваются из стандартных норм поведения, которые пытаются жить, идти против системы? и каково определение нормальности? нормальность - это размерянность, режимность, лень, равнодушие? А "ненормальность" -это размышления, самосовершенствование, самопознание, самокопание и в конечном счете отстройка себя как личности? В каком гнилом обществе мы живем, обществе, которое бунтует, если видит как пытаются зажечься души. Это оскаленное "нормальное" общество вертит у виска пальцем и говорит, что ты сумасшедший, когда как само оно задыхается от пошлости, твердолобости, однобокого мышления, плоских жизненных моделей! SOS SOS SOS

По какой-то причине, скорее, конечно же, видимой, сюжетной, «Палата №6», наряду с «Архиереем», считается мрачнейшим произведением АП.
Можно, конечно, как бы и возразить, что у Чехова всё в эдаком вот «жидком лунном счете», который увидел Андрей Ефимыч в первую ночь во флигиле. Светлые пятнышки чеховского юмора, радости труда и простого счастья, - блин, да ещё понапрягаться нужно, чтобы вспомнить.
О, разумеется, есть обобщения, ставшие уже общими местами, известные даже тем, кто никогда не читал первоисточника; обобщения, уходящие в социальное - «Вся Россия - палата №6».

Всё – так, и всё – не так. Как в жизни и бывает. Нет, «не бывает». Это и есть – сама жизнь. Не черная или белая, ни с оттенками и нюансами, нет. Она – черное, белое, цветное, - всё в одном, всё одновременно, всё является всем. Поэтому грань между 20-летним докторским стажем Андрея Ефимыча и помещением его в Палату – достаточно было нескольких минут, когда Никита завел его туда, вручил халат и запер дверь. Всё.

Пустыня. Иванов, Пелевин, Кафка.

Борис Моржов из «Блуды» Иванова (https://www.livelib.ru/reader/fullback34/searchread/w-b-a/%D0%91%D0%BB%D1%83%D0%B4%D0%B0+%D0%B8+%D0%9C%D0%A3%D0%94%D0%9E), Савва Скотенков из «Ананасной воды» Пелевина (https://www.livelib.ru/reader/fullback34/searchread/w-b-a/%D0%90%D0%BD%D0%B0%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%B0%D1%8F+%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B0+%D0%B4%D0%BB%D1%8F+%D0%BF%D1%80%D0%B5%D0%BA%D1%80%D0%B0%D1%81%D0%BD%D0%BE%D0%B9+%D0%B4%D0%B0%D0%BC%D1%8B), молодой человек К. из «Замка» https://www.livelib.ru/reader/fullback34/searchread/w-b-a/%D0%B7%D0%B0%D0%BC%D0%BE%D0%BA), - братья (уж позвольте отослать к моим отзывам, самым для меня дорогим и удачным). Вместе с Андреем Ефимовичем или Иваном Дмитричем Громовым – ещё одним жильцом Палаты – все мои герои живут в пустыне – метафорической, в первую очередь. Поскольку речь всё же о «Палате», а о предыдущих героях я уже писал, давайте посмотрим не социальным, но экзистенциальным, «глазом» на явление героя, как сказал в своем месте Булгаков.

Все мои герои из века 20 – живут, творят, даже исчезают, одиночками. Такой вот «чистый разум», «чистая воля», не «замутненная» такой мелочью, как семья, например. Можно поупражняться в размышлениях, которыми в «Палате» отметился и Андрей Ефимыч, что при рождении человек был вытолкнут во враждебный мир. («В самом деле, против его воли вызван он какими-то случайностями из небытия к жизни… Зачем?» Не напоминает ли это вам, читатель, «родовую травму» Фрейда и – шире – экзистенциальное одиночество почти всей философии 20 века?

Если верно, что самая практичная вещь на земле – хорошая теория, то не справедливо ли обратное: самое практическое и повседневное и есть умозрительное и теоретическое? Давайте свежим взглядом, ну, или почти свежим, посмотрим на Рагина. Ну, хорошо: образование, профессия, ежедневные хлопоты по работе, пусть и в 200 километрах от железной дороги (что же хорошего там может быть, в 200 километрах-то?). Всё так. Книги, размышления, ежедневное пиво и Михаил Аверьяныч. Всё так. Но что же помешало Рагину за 20 лет найти хотя бы сожительницу, не говоря о супруге или жене. Что?
Чего не хватило Рагину=Чехову для такого пустяка? И ведь одинокие доктора, - да они во всей чеховской прозе, литературе, творчестве, - они везде. Чехов делает конструкт, осознанно ли, неосознанно – не важно. Главное – результат. А в нем нет ни семьи, ни женщины, ни детей. А есть та картина мира, созданная мыслью, душой и духом АП, в которой он и видел собственное существование. Он создал тот мир, в котором он мыслит себя, принимает или не принимает пространство, куда, «без его ведома», его вытолкнули.

В психологии есть такой тест, ну, или практическое занятие: пара, один закрывает глаза, второй берет его за руку и водит по какому-то пространству. Смысл действа – чувства, которые испытывает закрывший глаза. Считается, что этот тест – на отношение человека к миру, доверяет человек окружающему, или нет.

Но каков чеховский «мир вокруг»? Например, такой:
«В больничном дворе стоит небольшой флигель, окруженный целым лесом репейника, крапивы и дикой конопли. Крыша на нем ржавая, труба наполовину обвалилась, ступеньки у крыльца сгнили и поросли травой, а от штукатурки остались одни только следы».

Или такой: «Эти гвозди, обращенные остриями кверху, и забор, и самый флигель имеют тот особый унылый, окаянный вид, какой у нас бывает только у больничных и тюремных построек».

Или такой: «Здесь у стен и около печки навалены целые горы больничного хлама. Матрацы, старые изодранные халаты, панталоны, рубахи с синими полосками, никуда негодная, истасканная обувь, — вся эта рвань свалена в кучи, перемята, спуталась, гниет и издает удушливый запах».

Или вот такой: «На хламе всегда с трубкой в зубах лежит сторож Никита, старый отставной солдат с порыжелыми нашивками. У него суровое, испитое лицо, нависшие брови, придающие лицу выражение степной овчарки, и красный нос; он невысок ростом, на вид сухощав и жилист, но осанка у него внушительная и кулаки здоровенные».

Здесь же: «Стены здесь вымазаны грязно-голубою краской, потолок закопчен, как в курной избе, — ясно, что здесь зимой дымят печи и бывает угарно. Окна изнутри обезображены железными решетками. Пол сер и занозист. Воняет кислою капустой, фитильною гарью, клопами и аммиаком, и эта вонь в первую минуту производит на вас такое впечатление, как будто вы входите в зверинец».

А что люди? Люди? Давайте, глянем:
«Смотритель, кастелянша и фельдшер грабили больных, а про старого доктора, предшественника Андрея Ефимыча, рассказывали, будто он занимался тайною продажей больничного спирта и завел себе из сиделок и больных женщин целый гарем».

Или, уже совсем привычные чеховские мотивы: «Даже интеллигенция не возвышается над пошлостью; уровень ее развития, уверяю вас, нисколько не выше, чем у низшего сословия».

Здравоохранение: «… всё больничное дело, как и 20 лет назад, построено на воровстве, дрязгах, сплетнях, кумовстве, на грубом шарлатанстве, и больница по-прежнему представляет из себя учреждение безнравственное и в высшей степени вредное для здоровья жителей».

Что испытывал бы сам Антон Павлович от им же описанного мира, доверившись закрыть глаза и взявшись за руку «другого»?

Неужели весь мир таков? Почти весь, - так у Чехова. «Почти» - это когда всё же говорится о прогрессе в медицине «в последние 25 лет». Но это – исключение, светлое солнечное пятнышко в том самом реальном мире.

Есть ли ещё пятна? Да, есть. Это двадцатилетние(!) размышления Андрея Ефимыча над бренностью и суетой подлунного мира. На самом деле он живет очень «бурной» и очень «напряженной», правда, внутренней жизнью, часами(!) шагая из угла в угол в комнате. Размышления над суетностью всего и превозношение спокойного отношения и к страданию, - хотя бы это позволяет совершенно уверенно говорить о

Буддизме

Разумеется, ни Андрей Ефимыч Рагин, ни Иван Дмитрич Громов, ни даже сам Антон Павлович Чехов вовсе и не подозревали, что этот вечный тип ничего не делающего представителя русской национальной интеллигенции – буддист! Честно говоря, я и сам не подозревал о подобном. Пройдемся по страничкам повести?

«Лишние люди», размышляющие, но вялые и ленивые интеллигенты, дураки и дороги, «противные как крысы и воняющие как клопы чиновники» (М.Е. Салтыков-Щедрин), - это лишь начало списка. Илья Ильич Обломов (Чехов одно время был высокого мнения о романе, а потом «прозрел») – «воплощение» русского типа элиты общества.

Чехов дает и тот же, и всё же несколько иной тип безвольного, скукоживающегося с каждым годом, с каждой «новой» мыслью, интеллигента. Не противящегося злу насилием. 20 лет размышляющего над вселенским Злом, получившим пропуску в городке, расположенном в 200 километрах от всего, не только от железной дороги, но вообще – от всего! Это – край света и последние вопросы этому миру, - всё здесь, в городишке, где, по мнению и АП, и миллионов читателей, нормальный, здоровый человек – Громов, этот последний рубеж падающей под повседневными ударами подлости, пошлости, ничегонеделания, жизни. Рубеж перед возвещающего тщету жизни, а, значит, торжества её антипода – смерти, Рагина. Также признанного сумасшедшим. Признанного кем? Здоровым общественным телом.

Принято считать Рагина опускающимся, возвращающимся к праху, из коего был явлен свету когда-то, типом. Давайте послушаем Андрея Ефимыча. Так ли уж «оригинален»? Только ли ему в голову приходят подобные суждения?

Тезис №1: «на этом свете всё незначительно и неинтересно, кроме высших духовных проявлений человеческого ума.
Ум проводит резкую грань между животным и человеком, намекает на божественность последнего и в некоторой степени даже заменяет ему бессмертие, которого нет. Исходя из этого, ум служит единственно возможным источником наслаждения. Мы же не видим и не слышим около себя ума, — значит, мы лишены наслаждения».

Тезис № 2: «При всякой обстановке вы можете находить успокоение в самом себе. Свободное и глубокое мышление, которое стремится к уразумению жизни, и полное презрение к глупой суете мира — вот два блага, выше которых никогда не знал человек. И вы можете обладать ими, хотя бы вы жили за тремя решетками».

Тезис № 3: «Мудрец, или, попросту, мыслящий, вдумчивый человек отличается именно тем, что презирает страдание; он всегда доволен и ничему не удивляется».

Тезис № 4: «Между теплым, уютным кабинетом и этою палатой нет никакой разницы, — сказал Андрей Ефимыч. — Покой и довольство человека не вне его, а в нем самом».

Вот, собственно говоря, плод двадцатилетних размышлений буддиста Рагина. Нирвана, надмирность, презрение к боли и страданию, - чем декларируемые и, в общем, исполненные Рагиным уже в палате истины отличаются от буддистских? В своей сути – ничем. Кроме одного.

Расположенный в 200 километрах от всего, на краю света и мира, городок – это вовсе не буддийский монастырь. А мещане и крестьяне – не монахи, презирающие страдание и боль. Даже единственный здоровый в городке человек и сумасшедший по совместительству – Громов Иван Дмитрич – антитеза надмирности иного, не буддийского космоса покоя и нирваны, мира. Он может ненавидеть жизнь, но не презирать её: «На боль я отвечаю криком и слезами, на подлость — негодованием, на мерзость — отвращением. По-моему, это собственно и называется жизнью», - говорит Громов.

«А презирать страдания значило бы для него презирать самую жизнь, так как всё существо человека состоит из ощущений голода, холода, обид, потерь и гамлетовского страха перед смертью. В этих ощущениях вся жизнь: ею можно тяготиться, ненавидеть ее, но не презирать».

Что же делать нам, более 1000 лет живущим между динамикой Запада и статикой Востока, сами себя распявшие неопределенностью выбора: умные или красивые? Нам-то как жить?

Антон Павлович 130 лет назад ответил на этот вопрос вселенским скепсисом нормальности сумасшествия.
Спустя эти самые 130 лет, позвольте ответить иначе.

Как нам жить?

Во-первых, регулярно. И это – не пошлость. «Нас мало, нас крайне мало, а самое страшно то, что мы – врозь. Но сердца забывчивых женщин…» - и далее по тексту.

Во-вторых, жить самостоятельно. Это означает только и исключительно одно: подобно тому, как лет 300 назад мы распяли себя на кресте комплекса неполноценности, точно также, можно – в обратной последовательности – снять себя с этого самого позорного креста. Позорного – потому что никто другой, кроме нас самих, не заставлял чувствовать себя вторым сортом. Айда отсель, - как говорят туляки.

В-третьих, читать, размышлять над прочитанным и обожать учителей народов и человечества.

Таких, как Антон Павлович Чехов.

Аминь.