La Ligne verte

Не оправдываясь, я все же скажу, что в недавней истории разобраться с датами бывает сложнее, чем с Крестовыми походами средневековья.

Джон спас и меня, и потом, много лет спустя, стоя под проливным алабамским дождем, пытаясь разглядеть в тенях под мостом человека, которого там не могло быть, окруженный изувеченными телами и вещами, вывалившимися из раскрывшихся чемоданов, я открыл для себя чудовищную истину: иногда нет абсолютно никакой разницы между спасением души и осуждением ее на вечные муки.

Когда проводишь столько времени, охраняя нарушителей закона, трудно самому остаться незапятнанным.

Как и в любой грязной работе, самое трудное — начать.

Делакруа показывал фокус с катушкой всем надзирателям… кроме Перси. К нему отношение Делакруа не изменилось, пусть Перси и предложил купить коробку из-под сигар и принес для нее вату. В этом Делакруа напоминал некоторых собак: пни их хоть раз ногой, и больше они доверять тебе не будут, как бы хорошо ты к ним ни относился.

Широкий коридор между камерами блока Е покрывал линолеум цвета перезрелого лайма, отчего в «Холодной горе» его называли не Последней милей, как в других тюрьмах, а Зеленой.

Не хочешь сыграть в «безумные восьмерки», Перси?
Перси фыркнул:
— Только не в «Пьяницу» и не в «Ведьму», это самые глупые игры в мире.
— Поэтому я думал, что тебе будет интересно сыграть в несколько рук, — сладко улыбнулся Брут.
--
ХАХАХАХАХА

— А как Уортон?
Билл засмеялся:
— Этот клоун? Он и Джека Бенни заставит говорить, как квакера. Сказал Рольфу Веттермарку, что ел клубничное варенье из прелестей его жены.
— И что ответил Рольф?
— Что он не женат. Сказал, что Уортон, наверное, имел в виду свою мать.

Волшебство опасно.