La Ligne verte

Мышь остановилась на своём обычном уже месте и, обвив хвостиком лапки, уставилась на нас. И опять я вспомнил картинки, где судьи выносили приговор беззащитным заключённым... Впрочем, видел ли кто хоть когда-нибудь заключённого, столь маленького и столь бесстрашного, как этот? Конечно, он был не совсем заключённым, он мог приходить и уходить, когда вздумается. Но эта мысль не покидала меня, и снова я представил, что мы все будем такими маленькими перед Судом Божьим, когда жизнь окончится, но мало кто из нас сможет смотреть так смело.

— Кто ты? — спросила она громко и отчетливо. — И почему у тебя на руках и предплечьях так много шрамов? Кто так сильно изуродовал тебя?
— Я уже и не помню, откуда они взялись, мэм, — пробасил Коффи, усаживаясь на кровать.
Мелинда улыбнулась как смогла, правый уголок рта дрогнул, но не поднялся. Она прикоснулась к белому шраму, изогнутому, как ятаган, на тыльной стороне левой ладони Коффи.
— Какое это блаженство. Ты понимаешь почему?
— Потому что, если не знаешь, кто ударил тебя, и не выслеживаешь его, ты можешь спокойно спать по ночам.