Со списками чтения - беда
euxeynos
- 252 книги

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Чехов – реалист, поэтому большинство его произведений наполнено описанием российской действительности со всеми горестями и радостями, конфликтами и происшествиями. Поэтому, когда читаешь данный рассказ, в котором события складываются счастливо и благополучно, начинаешь напрягаться и ждать от автора какого-то подвоха. Ведь это же Чехов! Не может у него быть просто благостной пасторальной картинки. Не тот это писатель, чтобы описывать обыденное мещанское счастье.
Сергей Васильевич Никитин служит учителем словесности в гимназии «в одном из лучших губернских городов», ему 26 лет. Он повседневный гость у богатых Шелестовых, где две дочери на выданье – Варвара, 23 лет, и Маша, 18 лет. Обе они уже потенциальные невесты, поэтому в доме всегда много молодых людей, офицеров. Сложился определённый ритуал проведения будничных вечеров и воскресных и праздничных дней с прогулками на лошадях, обедами, развлечениями и танцами.
Никитин влюблён в младшую дочь, Манюсю, поэтому ему всё нравилось у Шелестовых, кроме обилия кошек и собак. Молодой человек настолько очарован Машей, что все мысли у него только об одном, скорее объясниться с предметом своей любви, что и происходит. И кажется, что счастью молодых не будет предела. Взаимная любовь, согласие отца Шелестова, и вот уже венчание в церкви. Необыкновенно радостные события слились для Никитина в большое счастье. И он его испытывает всей душой, наполненной только прекрасными переживаниями.
«Два года назад я был еще студентом, жил в дешевых номерах на Неглинном, без денег, без родных и, как казалось мне тогда, без будущего…» Теперь же, во время венчания, он ощущает, что всё, о чём он мог только мечтать, осуществилось. «…и то счастье, которое когда-то на Неглинном представлялось мне возможным только в романах и повестях, теперь я испытывал на самом деле, казалось, брал его руками».
И приданное, и к нему собственный дом, и молодая жена – всё это внезапно обрушивается на молодого человека. Казалось бы, вот оно счастье. Живи и радуйся. Так и происходит поначалу. Но Антон Павлович не был бы самим собой, если бы… Да, да! Если бы не наступило внезапное прозрение Никитина.
Вообще, природа человеческого счастья необычайно противоречива. Дайте человеку всё, о чём ему мечталось и… Сказка обычно здесь и заканчивается – «И жили они долго и счастливо…» А ведь удивительно, как Никитин полнокровно переживает радостные мгновения в первые месяцы брака и говорит об этом жене – «Я бесконечно счастлив с тобой, моя радость, - говорил он, перебирая ей пальчики или распуская и опять заплетая ей косу. - Но на это свое счастье я не смотрю как на нечто такое, что свалилось на меня случайно, точно с неба. Это счастье - явление вполне естественное, последовательное, логически верное. Я верю в то, что человек есть творец своего счастья, и теперь я беру именно то, что я сам создал. Да, говорю без жеманства, это счастье создал я сам и владею им по праву. Тебе известно мое прошлое. Сиротство, бедность, несчастное детство, тоскливая юность - всё это борьба, это путь, который я прокладывал к счастью...»
Нельзя сказать, что счастье Никитина длилось определённое время. Скорее, у него, как у человека разумного, в один момент произошёл некий скачок в сознании. Чехов пишет об этом, как о произошедшем с учителем после одного проигрыша в клубе двенадцати рублей. Дело было не в деньгах, а в том, как один из партнёров намекнул ему, что с полученным им приданным – «…куры денег не клюют». И поселилась в его сознании мысль, что «всё счастье… досталось ему даром, понапрасну и в сущности было для него такою же роскошью, как лекарство для здорового…» Незаработанное им, он не добивался его тяжелым трудом, практически не приложил усилий для него, не боролся за него…
Чехов описывает метания человеческого разума, внезапно осознавшего себя заключённым в узкий мирок мещанского счастья. Новые мысли очень сильно напугали Никитина. Критическое мышление человека образованного открыло ему правду о нём самом – довольном, сытом… Тяжело ему осознавать, что и в профессии он «умеет скрывать свою тупость и ловко обманывает всех, делая вид, что у него, слава богу, всё идет хорошо…»
С одной стороны, можно только порадоваться, что человек осознал, насколько увяз в самообмане, но с другой стороны, теперь он уже не сможет себе вернуть прежний благополучный покой. «Он догадывался, что иллюзия иссякла и уже начиналась новая, нервная, сознательная жизнь, которая не в ладу с покоем и личным счастьем».
Чехов не даёт ответа на этот вопрос выбора – что лучше жить неосознанно и счастливо? Или осознать реальное положение дел в твоей жизни, не превращаться в сытое животное, стремиться к более достойным целям, чем преуспевание в узком мещанском мирке?..
Фраза – «…Нет ничего страшнее, оскорбительнее, тоскливее пошлости. Бежать отсюда, бежать сегодня же, иначе я сойду с ума!»
Прочитано в рамках марафона «Все рассказы Чехова» # 542

И снова сшибаюсь об это чеховское понятие счастья, сферического счастья в вакууме, за которое нужно непременно биться насмерть, страдать, расшибаться в лепешку и всячески превозмогать. И смущает меня даже не столько это, сколько то, что у Чехова это всегда преподносится приемом "белого пальто", а то и вовсе в стиле "Вы все - %нехорошее_слово%, а я - Д'Артаньян!" То есть, подход ультимативный: не счастье конкретного героя в борьбе, а сферическое счастье в вакууме может быть только таким.
И меня это злит, позиция узкая, узколобая, высокомерная даже. Это уже не просто расхождение во мнениях, это реакция защиты на агрессивное навязывание своего образа мышления. Вот почему мне неприятно.
Если говорить о сюжете, то мне очень жаль всех тех людей, что окружили главного героя, Никитина. Они к нему со всей душой, как умеют, как научились, впустили в семью и полюбили, а он их видит как тупое скотское племя, ограниченное быдло и пошляков. Для них - уют и мирная стабильная жизнь, а для него - рутина, трясина, болото и тупость. Неизвестно еще, как он поступил бы, не поставь Антон Палыч здесь точку. Скорей всего действительно уехал бы. А то, может, и к лучшему для всех так и было бы.

Считается, что понятие "пошлость" сугубо наше, национальное, часть российского менталитета, одна из тёмных сторон "загадочной русской души"...Как ещё объяснить, почему молодой человек, женившись на любимой девушке, хорошенькой, молоденькой, не бесприданнице, да и хозяйственной, начинает тяготиться семейной идиллией уже через каких-то несколько месяцев.
Начало рассказа гедонистическое, настроение упоительное. Яблоня в цвету. Верховая прогулка, затем ужин, чай, беседы-споры, влюблённость Никитина, его бессонная ночь...Как быстро облетит цвет этого деревца! Восторженность, иллюзии ...Всё не то, всё не то, все пройдёт, как с белых яблонь дым. Вспоминается Дмитрий Быков - Лекция Чехов как антидепрессант , где Быков говорит о неверии и неприязни Чехова к Дому, семье.
Что случилось с Никитиным? Ничего особенного. Просто он понял, что всё это мелко, мелко, а значит- пошло, душно, тошно, бежать, бежать, бежать. Такой тип личности, немножко Егор Летов, которому "тошно в раю".
Но, если откровенно, "Учитель словесности" незабываем благодаря второстепенному персонажу по имени Ипполит Ипполитыч. В нем по моему сама квинтэссенция чеховского юмора, до боли печального, но (как это возможно?) до слёз уморительного. Ипполит Ипполитыч-тот кого сейчас принято называть Капитан Очевидность.
Он -антагонист мятущегося душой Никитина, человек скромный, непритязательный, воспринимающий действительность таковой как она есть, всегда, даже на смертном одре.
Для него женушка с горшочками сметаны в погребе, была бы, наверное, дар божий. Но каждому своё.

Зима была вялая, без морозов, с мокрым снегом; под Крещенье, например, всю ночь ветер жалобно выл по-осеннему, и текло с крыш, а утром во время водосвятия полиция не пускала никого на реку, так как, говорили, лед надулся и потемнел.

Ему казалось, что голова у него громадная и пустая, как амбар, и что в ней бродят новые, какие-то особенные мысли в виде длинных теней.

Штабс-капитан Полянский стал уверять Варю, что Пушкин в самом деле психолог, и в доказательство привел два стиха из Лермонтова; поручик Гернет сказал, что если бы Пушкин не был психологом, то ему не поставили бы в Москве памятника.












Другие издания


