Гражданство. От равенства и достоинства к унижению и разделению

Различия в качестве гражданств касаются далеко не только возможности въехать в США без визы или работать во Франции без обременительных административных формальностей. Юридические статусы имеют значение в самом прямом смысле. Сможете ли вы быть с любимым человеком? Будет ли у вас право решить, во что верить, или вас обезглавят за вероотступничество? Будут ли вам доступны медицинские процедуры, необходимые для спасения жизни? Сможете ли вы иметь столько детей, сколько захотите, в том числе ни одного? Позволит ли вам талант добиться процветания или вы гарантированно будете влачить дни в нищете? Ключевые аспекты нашей жизни во многом, а иногда и полностью, зависят от того, где в мире мы находимся и какое гражданство имеем.

Гражданство, присвоенное при рождение и всегда помимо нашей воли, в абсолютном большинстве случаев остаётся на всю жизнь. Но гражданства резко отличаются по качеству, причём это касается не только свободы передвижения: образование, материальное благосостояние, возможность прожить долгую и здоровую жизнь очень сильно зависят от присвоенного вам статуса. Аелет Шакар проницательно назвала это "лотерей происхождения". Предмет лотереи - статус, который вы получаете: билет в жизнь, который может поместить вас в первый, бизнес- или экономкласс или же выбросить за борт самолёта.

Даже если забыть об основных свободах - например, о том, имеет ли гражданин право не задумываться, кто правит в стране или какое божество находится в центре официальной религии, - гражданство иногда наносит реальный физический ущерб. На деле это проявляется, например, в "женском обрезании": в Египте 87% женщин и девочек подвергаются таким процедурам; в практически ритуальных обезглавливаниях в других странах исламского мира в наказание за преступления, слишком эзотерические для понимания большинства иностранцев; или в абсолютном запрете бывать в других странах - например, в Туркменистане выездные визы не выдаются практически никогда.

Обычный американец или голландец, например, может прожить всю жизнь, особо не задумываясь о гражданстве. И хотя такие государства, как США и Нидерланды, настаивают, что созданы гражданами и во благо граждан, этот статус совершенно невидим и, кажется (что ошибочно), не имеет отношения к повседневной жизни, потому что граждане официально принадлежат государству и проблемы "приезжих", у которых местного гражданства нет, их не касаются. Совсем иная картина в обществах, где граждане составляют ничтожное меньшинство, например в древних Афинах или в современном Катаре. Там тираны-граждане остро осознают, что гражданство отличает их от подавляющего большинства живущих рядом людей - бесправных, вызывающих жалость или презрение, всегда находящихся под угрозой депортации. Бесправные тоже очень хорошо видят эту разницу - наверное, гораздо лучше, чем сами граждане. В таких обществах сложившаяся практика угнетения большинства оправдывается главным образом с точки зрения гражданства (или его отсутствия).