Ваша оценкаРецензии
Аноним30 июля 2022 г.Про бандеровца Шарикова
Читать далееНачну с того, что Шарикова я не люблю. Я вобще кошатник, считайте меня котом Матроскиным. А собак я не очень люблю. Особенно не люблю тех собак, которые котов душат. А Шариков этим только и занимаелся. Поэтому я рад, что его зафиксировали обратно.
Книжку эту я прочитал после уже как посмотрел кино. Я подумал а была хоть одна книжка которую я сначала прочитал, а потом посмтрел кино. И не вспомнил ни про одну.
Я знаю, что кто-нить скажет, что я тоже не сильно далекий и типа Шарикова. Да, я не сильно далекий, но я не Шариков. Шариков - он тупой, а я недостаточно образованый. Потому что в физкульттезникуме, щас правда это коледж, не сильно тебя образовают. Но я понимаю главное - чтобы тебя уважали надо работать и отвечать за себя самому, а не думать где я столоватся буду.
Про Швондера. Это типа бюрократ. Таких много. На словах за людей, а по факту шкурники. Таких только таблом об тэйбл, по другому не понимают.
И про песни по вечерам понравилось. Знаете про что подумал - как хохлы свой гимн спивают. Жопа голая, а они - воют так что американский посол в твитере пишет как они достали его своим заунивным воем..
Вообще Шариков это тот, кто думает что Бандера это не гитлеровский преспешник, а герой.. Потому он и кричит все время Абырвалг!171,3K
Аноним14 июня 2015 г.Читать далееВ очередной раз прослушав повесть Михаила Афанасиевича, я решил поделиться своим чуть ли не возмущением тем, что очень многие считают профессора Филиппа Филипповича Преображенского положительным и главным героем, потому что книги не читали, а смотрели фильм. Почему так произошло и книгу классика русской литературы мы знаем по кино? Дело в том, что впервые официально повесть была опубликована в 1987-ом году и почти сразу же вышла экранизация, поэтому большинство знакомых с «Собачьим сердцем» в нашей самой читающей в мире стране знакомы с ним по голубому экрану, а не по желтоватым страницам журнала «Знамя». Скажу, что сам я тоже сначала посмотрел фильм, а потом уже открыл книгу, но прочитав – ахнул.
Меня смутило, что из-за хорошей, но лукавой экранизации смещены некоторые аспекты повествования. Так капризный и самовлюблённый (в книге) Преображенский в исполнении Евгения Евстигнеева предстал перед зрителем умудрённым старцем, которому недалёкие бюрократы не дают житья. Сценарий будто нарочно писался под «обеление» Филиппа Филипповича – монологи где-то лишены пары строк (знаменитое рассуждение о разрухе в книге, например, заканчивается предложением приставить к каждому городового), где-то отброшен контекст и т.д. Булгаков отнюдь не изображает профессора положительным персонажем – достаточно вспомнить эпитеты, которыми он награждает его в сцене операции(извините, цитата получилась большой):
Зубы Филиппа Филипповича сжались, глазки приобрели остренький, колючий блеск и, взмахнув ножичком, он метко и длинно протянул по животу Шарика рану. Кожа тотчас разошлась и из неё брызнула кровь в разные стороны. Борменталь набросился хищно, стал комьями марли давить Шарикову рану, затем маленькими, как бы сахарными щипчиками зажал её края и она высохла. На лбу у Борменталя пузырьками выступил пот. Филипп Филиппович полоснул второй раз и тело Шарика вдвоём начли разрывать крючьями, ножницами, какими-то скобками. Выскочили розовые и жёлтые, плачущие кровавой росой ткани. Филипп Филиппович вертел ножом в теле, потом крикнул: «Ножницы!»
Инструмент мелькнул в руках у тяпнутого, как у фокусника. Филипп Филиппович залез в глубину и в несколько поворотов вырвал из тела Шарика его семенные железы с какими-то обрывками. Борменталь, совершенно мокрый от усердия и волнения, бросился к стеклянной банке и извлёк из неё другие, мокрые, обвисшие семенные железы. В руках у профессора и ассистента запрыгали, завились короткие влажные струны. Дробно защёлкали кривые иглы в зажимах, семенные железы вшили на место Шариковых. Жрец отвалился от раны, ткнул в неё комком марли и скомандовал:
– Шейте, доктор, мгновенно кожу, – затем оглянулся на круглые белые стенные часы.
– 14 минут делали, – сквозь стиснутые зубы пропустил Борменталь и кривой иголкой впился в дряблую кожу. Затем оба заволновались, как убийцы, которые спешат.
– Нож, – крикнул Филипп Филиппович.
Нож вскочил ему в руки как бы сам собой, после чего лицо Филиппа Филипповича стало страшным. Он оскалил фарфоровые и золотые коронки и одним приёмом навёл на лбу Шарика красный венец. Кожу с бритыми волосами откинули как скальп. Обнажили костяной череп. Филипп Филиппович крикнул:
– Трёпан!
Борменталь подал ему блестящий коловорот. Кусая губы, Филипп Филиппович начал втыкать коловорот и высверливать в черепе Шарика маленькие дырочки в сантиметре расстояния одна от другой, так, что они шли кругом всего черепа. На каждую он тратил не более пяти секунд. Потом пилой невиданного фасона, сунув её хвост в первую дырочку, начал пилить, как выпиливают дамский рукодельный ящик. Череп тихо визжал и трясся. Минуты через три крышку черепа с Шарика сняли.
Тогда обнажился купол Шарикового мозга – серый с синеватыми прожилками и красноватыми пятнами. Филипп Филиппович въелся ножницами в оболочки и их вскрыл. Один раз ударил тонкий фонтан крови, чуть не попал в глаз профессору, и окропил его колпак. Борменталь с торзионным пинцетом, как тигр, бросился зажимать и зажал. Пот с Борменталя полз потоками и лицо его стало мясистым и разноцветным. Глаза его метались от рук профессора к тарелке на инструментальном столе. Филипп же Филиппович стал положительно страшен. Сипение вырывалось из его носа, зубы открылись до дёсен. Он ободрал оболочку с мозга и пошёл куда-то вглубь, выдвигая из вскрытой чаши полушария мозга. В это время Борменталь начал бледнеть, одной рукой охватил грудь Шарика и хрипловато сказал:
– Пульс резко падает…
Филипп Филиппович зверски оглянулся на него, что-то промычал и врезался ещё глубже. Борменталь с хрустом сломал стеклянную ампулку, насосал из неё шприц и коварно кольнул Шарика где-то у сердца.
– Иду к турецкому седлу, – зарычал Филипп Филиппович и окровавленными скользкими перчатками выдвинул серо-жёлтый мозг Шарика из головы. На мгновение он скосил глаза на морду Шарика, и Борменталь тотчас же сломал вторую ампулу с жёлтой жидкостью и вытянул её в длинный шприц.
– В сердце? – робко спросил он.
– Что вы ещё спрашиваете? – злобно заревел профессор, – всё равно он уже пять раз у вас умер. Колите! Разве мыслимо? – Лицо у него при этом стало, как у вдохновенного разбойника.
Доктор с размаху легко всадил иглу в сердце пса.
– Живёт, но еле-еле, – робко прошептал он.
– Некогда рассуждать тут – живёт – не живёт, – засипел страшный Филипп Филиппович, – я в седле. Всё равно помрёт… Ах, ты че… «К берегам священным Нила…». Придаток давайте.
Борменталь подал ему склянку, в которой болтался на нитке в жидкости белый комочек. Одной рукой – «Не имеет равных в Европе… Ей-богу!», – смутно подумал Борменталь, – он выхватил болтающийся комочек, а другой, ножницами, выстриг такой же в глубине где-то между распяленными полушариями. Шариков комочек он вышвырнул на тарелку, а новый заложил в мозг вместе с ниткой и своими короткими пальцами, ставшими точно чудом тонкими и гибкими, ухитрился янтарной нитью его там замотать. После этого он выбросил из головы какие-то распялки, пинцет, мозг упрятал назад в костяную чашу, откинулся и уже поспокойнее спросил:
– Умер, конечно?..
– Нитевидный пульс, – ответил Борменталь.
– Ещё адреналину.
Профессор оболочками забросал мозг, отпиленную крышку приложил как по мерке, скальп надвинул и взревел:
– Шейте!
Борменталь минут в пять зашил голову, сломав три иглы.
И вот на подушке появилась на окрашенном кровью фоне безжизненная потухшая морда Шарика с кольцевой раной на голове. Тут же Филипп Филиппович отвалился окончательно, как сытый вампир, сорвал одну перчатку, выбросив из неё облако потной пудры, другую разорвал, швырнул на пол и позвонил, нажав кнопку в стене. Зина появилась на пороге, отвернувшись, чтобы не видеть Шарика в крови. Жрец снял меловыми руками окровавленный куколь и крикнул:
– Папиросу мне сейчас же, Зина. Всё свежее бельё и ванну.
Он подбородком лёг на край стола, двумя пальцами раздвинул правое веко пса, заглянул в явно умирающий глаз и молвил:
– Вот, чёрт возьми. Не издох. Ну, всё равно издохнет. Эх, доктор Борменталь, жаль пса, ласковый был, хотя и хитрый.Заметьте, Булгаков сам врач и прекрасно знает, что он описывает и все эти «ножички», «разбойники», «коварные уколы», «мясистые и разноцветные лица» и т.д. отнюдь не случайны - он намеренно рисует Преображенского этаким Франкенштейном, создающим своё чудовище из честолюбия. Благо, что к концу повествования профессор понимает свою ошибку:
Вот, доктор, что получается, когда исследователь вместо того, чтобы идти параллельно и ощупью с природой, форсирует вопрос и приподнимает завесу: на, получай Шарикова и ешь его с кашейОшибку он исправляет, но исправляет он частность, другим человеком он не становится:
Пёс видел страшные дела. Руки в скользких перчатках важный человек погружал в сосуд, доставал мозги, – упорный человек, настойчивый, всё чего-то добивался, резал, рассматривал, щурился и пел:
– «К берегам священным Нила…»Словом, от образа «хорошего» Преображенского я избавился.
Но кто же тогда герой? Полиграф Полиграфович? Нет. Швондер, Борменталь? Тем более нет. Думал я долго, а потом понял, что это Шарик, над естеством которого всякий изгаляется в угоду собственных амбиций: то угощают краковской, но ножичком режут, то Энгельсом пичкают, а потом удивляются, мол, не ожидали и даже не рассчитывали. Так что я считаю, что эта повесть о человеческой самонадеянности, эгоцентричности и нежелании идти на компромисс. Хочется надеяться, что современные «профессора» и «председатели» будут благоразумнее, или же нынешнего Шарика так просто не проведёшь, но – едва ли. Ведь повесть эта не просто так в разряде классики числится: о глубинных, укоренившихся проблемах природы человеческой она нам печально рассказывает, которые просто так не изжить. Но стремиться к этому надо.В заключение хочу сказать, что смотреть экранизации – дело хорошее, но там пересказ бывает неточным в силу разных обстоятельств, а сиюминутная политическая конъюнктура может оказать самое разрушительное влияние на восприятие. Поэтому читайте книги и знакомьтесь с оригиналами.
17167
Аноним17 сентября 2022 г.Читать далееГениальное произведение, которое почему-то прошло мимо меня в школьные годы и догнало только сейчас. Изумительная история о гениальном враче профессоре Преображенском, интеллигентнейшем человеке и его соратнике докторе Борментале. В погоне за новыми научными опытами, они проделывают немыслимую операцию: пересаживают бродячему псу часть человеческого мозга и еще некоторые органы с первоначальной целью омоложения организма. Но результат поверг в шок не только профессора, но и всю общественность.
Но кроме фантастической истории, Булгаков напрямую говорит о своей неприязни к политическому строю. Он поднимает проблему необразованности тех, кто добрался до власти. Также четко дает понять, что насильственное вмешательство в природу и политику не приведет ни к чему хорошему.
И, Боже вас сохрани, не читайте пред обедом советских газет!Одним словом, я осталась под большим впечатлением от прочитанного!
16949
Аноним2 июня 2016 г.Читать далееЭто произведение можно охарактеризовать, как фантастическую реальность. Не смотря на то, что повесть больше похожа на сказку, заставляет задуматься и показывает жизнь ту, которая есть на самом деле - без иллюзий и "розовых очков".
В книге встает сложный вопрос... а что есть на самом деле? Чего нам стоит прогресс в науке и технике? Не губим ли мы этим не только животных, но и людей... людей не только бездушных, но и с добрым, открытым сердцем?!
Возможно, Михаил Афанасьевич хотел сказать, что нельзя идти наперекор природе. Нельзя менять то, что сотворила она... каждый должен оставаться собой. Нельзя превращать одно существо в другое и нельзя рождаться одним человеком, а впоследствии изображать из себя другого. Или может автор хотел показать, что собаки лучше людей? Что человеческая природа может испортить даже самую благодарную собаку? Ведь в самом начале Шарик был безумно благодарен за то, что ему позволили находиться в квартире Филиппа Филипповича, а превратившись в человека, он уже посчитал, что этого мало и ему еще что-то должны... Человек придает слишком большое себе значение и чаще всего оно ложное.
Прочитав книгу, появляется вопрос - почему сердце собачье не ужилось в человеческом облике? Ведь в собачьем оно было хорошим…16236
Аноним10 апреля 2013 г.Негодяй в грязном колпаке – повар столовой нормального питания служащих центрального совета народного хозяйства – плеснул кипятком и обварил мне левый бок.Читать далее
Какая гадина, а ещё пролетарий.Уже после первых строк меня начало распирать от нездорового смеха. И когда мои плечи подрагивали от хохота, я даже представить себе не могла, какая горькая истина скрывается под чудовищным пластом сатиры.
Вышло вот как: жаль Полиграфа Полиграфыча, даже несмотря на все мерзости, что он совершил. Смотришь на него с состраданием, как на бредящего. Неприкаянный он, несчастный человечишка; по жизненному пути ковыляет, ноги у него, словно у пьяницы, заплетаются. Жалко Шарика: добрейший пёс. Суровый урок преподали ему люди; а всё не научился он лаять с остервенением. Готов любить своего доброго волшебника всего лишь за ошмётки со стола да ласковое слово. Почти бескорыстно, не правда ли? Хочется даже добавить: по-человечески. А вот Преображенского вовсе не жаль. Понимаю я, что вроде бы он и неплохой, но ничего не могу с собой сделать. Как можно вот так взять и раскромсать обожающее тебя живое существо:
- Впрочем, для него и так никакого шанса нету, - он промолчал, прищуря глаз, заглянул в как бы насмешливо полуприкрытый глаз пса и добавил: - А знаете, жалко его. Представьте, я привык к нему.
Печально ещё то, что из Шарика наверняка вышел бы лучший человек, чем из Клима Чугункина, вора и хулигана. Возможно, ошибся бог, когда выбирал, кому нормально жить, а кому бегать по подворотне...
Если же отойти от рассуждений о действующих лицах и посмотреть на книгу с точки зрения литературной ценности, то стоит отметить афористичный язык Булгакова. Каждая фраза - жемчужина.
Ну и, конечно же, явственно виден политический подтекст. "Говорящая" фамилия Преображенский кажется очевидным намеком на произошедшую революцию. Можно бесконечно выстраивать ряд подобных ассоциаций, но я этим здесь заниматься не буду, поскольку плохо в данном предмете разбираюсь, да и незачем.Одно могу сказать: настоятельно рекомендую прочитать. Эта книга и глубокая, и язвительная: то, что надо уму и сердцу.
16119
Аноним18 июня 2012 г.Читать далееДля меня – это лучшее у Булгакова. Самое прекрасное, самое необыкновенное, самое чудесное, самое невероятное и незабываемое. Перечитала в очередной раз, в очередной раз взахлеб. Как я люблю всех их: Филиппа Филипповича, доктора Борменталя, Зину, Дарью Петровну, милого, ласкового и хитрющего Шарика. Чудесный пес, хорошо, что тебе опять вернули твое естество!
Головокружительное произведение, с невероятной скоростью меняющее декорации, и ни в одной из них тебе не будет скучно, томительно, тоскливо. Стремительно и быстротечно все заканчивается. Но не беда! Вскоре можно начать сначала. И ничего не изменится, даже время и точное знание цитат не навредят и не испортят впечатления.
Господин, если бы вы видели, из чего эту колбасу делают, вы бы близко не подошли к магазину.Ну разве это не о нас?!
16140
Аноним9 сентября 2025 г.*Перечитываю спустя много лет*
«Собачье сердце» — повесть М.А. Булгакова, написанная в 1925 г.Читать далее
Который раз убеждаюсь в том, что, знакомясь с книгой в школе, а потом в более осознанном возрасте, воспринимаешь её по-разному.
Когда я читала эту повесть в первый раз – я не вкладывала в неё абсолютно никакого смысла. Для меня это была просто необычная книга с моментами фантастики. Всё. Но нужно отдать должное – именно с этого произведения началась моя любовь к творчеству Булгакова.
И вот, я перечитываю эту повесть в 23 года, вкладывая в неё огромное количество мыслей и расставляя каждое событие книги по полочкам.
Думаю, с этой повестью знаком каждый второй человек. Поэтому буду рассказывать о своих впечатлениях, не боясь что-то заспойлерить.
Уже с первых страниц бросается в глаза один из гениальных ходов автора, на который, будучи ребёнком, я не обращала никакого внимания. Знакомить нас с повестью начинает пёс. Он жалуется на свою бродячую жизнь, где приходится спать на улице в жутком холоде, сносить жестокие побои и есть объедки из столовых (или и того хуже). Пёс уже прощается с жизнью, как вдруг появляется его шанс на спасение – профессор, который приютил и накормил его. Только вот с такой ли благой целью, как думает собака?..
Персонажи, как главные, так и второстепенные, в данной повести прописаны превосходно. Одним хотелось посочувствовать, к другим прислушаться, с третьими поспорить. Кто-то и вовсе в отдельные моменты мог довести меня до смеха.
Самую первую и важную мысль, которую вынесла для себя я, и считаю должен вынести каждый – недопустимость жестокого обращения с животными. Что в начале повести, когда пёс вспоминает, как его били, что в середине, когда над животным проводят эксперимент, что в конце, когда «собаку» в чём-то обвиняли и возвращали в прежний облик.
Ключевая идея повести заключается в том, что любое искусственное вмешательство в различные жизненные процессы не может привести к положительным изменениям.15244
Аноним16 января 2025 г.Опыт профессора Преображенского
Читать далееШедевр «Собачье сердце» Михаила Булгакова не требует рецензий. Собачье сердце уже и так разложили по частям и разобрали на цитаты. Булгаков действительно талант в создании образов и типажей ранней советской эпохи, различных социальных слоев, которые существовали в 1920-х годах и что характерно применительно к своевременному времени. Например тот же Шариков или Швондер.
Неудачные образцы попались профессору Преображенскому для опытов. Дворняга Шарик и неустановленны мужчина 25 лет отроду. Раз получился такой гомункул Полиграф Полиграфович. Вороватый любитель пивной, и всех бранных слов из русского лексикона, ранее судимый по профессии - игра на балалайке по трактирам.
Мораль затронутая рукой мастера Булгакова ещё в Роковых яйцах, что какие каверзы могут случится, когда происходит необдуманное и насильственное вмешательство в жизнь природы и общества. «Собачье сердце» это достояние русской литературы.15902
Аноним10 мая 2023 г."Мы не можем ждать милостей от природы"
Читать далееЧитал и смотрел бессчётное количество раз.
Великолепная аллегория на то, что случается, когда в естественный ход развития общества искусственно вмешиваются в рамках «социального эксперимента». Булгаков мастерски и ёмко показал, что насилие над природой обычно приводит к провалу. Всё хорошее можно привить только постепенно, грамотно и без резких мер.
Полученный лабораторным путём «новый человек», созданный в обход природы, не становится полноценным членом общества, а скорее способствует его модификации и даже деградации. В образе Шарикова воплотилось всё самое плохое из человеческой натуры, собачьей породы и пороков общества. Ситуация стремительно несётся к краху системы, но у профессора Преображенского хватает смелости признать свою ошибку и запустить процесс вспять.
Может показаться, что при наличии фильма читать книгу не имеет смысла. Это не совсем так. Фильм снят очень близко к тексту, с большой любовью, но всё же он не лезет в идею настолько глубоко. Квинтэссенция драмы разворачивается в разговоре за сигарами незадолго до конца повествования. Этот эпизод в фильме идёт только по основной канве, но в деталях текста спрятано ещё немало важного.
Повесть до краёв наполнена высококачественным юмором, который растащили на миллион крылатых выражений. Даже если вы никогда не читали и не смотрели «Собачье сердце», вы наверняка слышали не одно из них, и тут сможете связать цитату с контекстом.
Из минусов могу отметить только попытку на старте показать мир глазами собаки (но мир глазами собаки не такой, мы знаем это из «Верного Руслана». И второй минус – это слишком большое количество персонажей-функций для такого небольшого произведения. Даже доктор Борменталь обрастает каким-то «личностным мясом» только ближе к концу повествования, всю первую часть выполняя функцию «помощник гения».
Но это всё конечно же мелочи. Произведение великолепное и с ним в любом случае имеет смысл познакомиться, если вдруг оно прошло мимо вас.
Содержит спойлеры15931
