Особенная Тень

– Богиня, кажется, нужно было нанять для тебя учителя по этикету и манерам, а то свои ты все растерял, махая мечом

– Кто-то из наёмников напал на тебя с ножницами? – спокойно спрашиваю я.
Смех Северина такой внезапный, что он начинает кашлять через несколько секунд. Анна подаёт мужу стакан воды, пока я наблюдаю, как усмешка на губах Александра меняется на довольный оскал.
– Первенство за остроумие уходит тебе. Мой брат спросил что-то похожее, но только про мыло.
– Про мыло я собиралась узнать при следующем вопросе.

– Ты со всеми удивительно быстро находишь общий язык, – ровным, но тихим голосом говорит Аарон, привлекая моё внимание.
– Это плохо? – спрашиваю я, не уверенная, пытается ли он мне сказать комплимент, или я опять ошиблась.
– Нет, наоборот. Однако я полагал, что тебе потребуется, чуть больше… моей помощи.

– Может, ещё скажешь, что и у Даниила тебе нравилось больше? – бросает он, пытаясь скрыть раздражение, но оно всё равно сквозит в каждом слове.
– Пока разница невелика. Ты, как и он, любишь держать меня при себе скованной.

– Вижу, тебе нравится в обществе моих людей куда больше, чем в моём, – наконец произносит Аарон и морщится, когда плещет себе в лицо воду. Она наверняка ледяная.
– Они мне не лгут и отвечают на все вопросы, – сухо реагирую я.

Я протягиваю ему руку, чтобы сжать ладонь хотя бы напоследок, и он сжимает мою руку в ответ. Стискивает пальцы почти до боли, держит дольше, чем нужно, не решается отпустить, и я позволяю себе и ему эту слабость.

– Неужели нужна война, чтобы Агата решила одеться как девушка? – поддевает Марк, демонстративно спрашивая Анну, а не меня.
– Или что похуже, – взмахивает руками сестра.
Я закатываю глаза, но улыбаюсь тому, насколько она права, хотя она сама этого даже не осознаёт.

Меня саму удивляет решительность и отстранённость в собственном голосе. Мне страшно. Действительно страшно.

Я помню кровавые отпечатки ладоней на стенах и не могу забыть о том, что боль и смущение от моего отказа могли быть последним, что я видел на её лице.

– А каково это быть мёртвой?
– Хватит о ней так говорить, – внезапно вмешивается Аарон, хмуря нос от недовольства, – сейчас её сердце бьётся, тело полностью восстановилось. Она живая, как и мы.