Хаски и его белый кот-учитель

— Иногда я вдруг вспоминаю какую-нибудь шутку из своей юности и, забываясь, произношу ее вслух. А потом осознаю, что рядом не осталось никого, кто смог бы понять ее.

Похоже, так уж повелось с давних пор: люди готовы со слезами на глазах благодарить злодея за один хороший поступок и за малейшую ошибку разорвать на куски хорошего человека.

— Учитель не догадывается, зачем я спустился?
— ..ты спустился, чтобы искать неприятности на свою голову.
— Учитель, когда вы успели сменить имя на Неприятности? — рассмеялся Мо Жань. — И ведь ничего мне не сказали.

Самoе oтвратительнoе, чтo мoжет быть в этoм мирe, этo вoвсе нe демoны, вырвавшиeся из aда, a трусливыe твaри, кoтoрые нaтянули нa сeбя челoвечeскую кoжу.

Иногда ведь достаточно человеку с берега бросить камень, чтобы вдребезги разбить покой голубой глади чьей-то души.

Четвертый князь поморщился. — Но почему ты вдруг спрашиваешь об этом? Ты и твой учитель успели пожениться?
Стремящийся сохранить лицо Чу Ваньнин тут же ответил:
— Конечно, нет.
А давно потерявший стыд и совесть Мо Жань ответил:
— Конечно, да!

- Что ты делаешь...?!
Чу Ваньнин улыбнулся. Густые пышные ресницы скрывали черные глаза феникса.

• Именно то, что ты видишь.
• ...
• В аду слишком холодно. Я здесь, чтобы умереть вместе с тобой.

Он хотел уничтожить всех, кто вызывал у него зависть. Пусть эти людишки, дарящие друг другу тепло и любовь, все вместе катятся в ад. Почему только у него в этой жизни не было ни одного счастливого дня, ни одной согретой чужим теплом минуты, а единственный заботливый человек, который был добр к нему, давным-давно мертв?
Ему в жизни и так перепадало так мало тепла, так почему у него отняли даже эти жалкие крохи?!

— Эй? — возмутился Мо Жань.
Выражение лица Чу Ваньнина застыло:
— Нельзя смотреть на непристойность и разврат!
— Но почему вы закрываете мне уши, а не глаза?

— Всю жизнь?
— Всю жизнь.
— Но я могу идти очень быстро, не заботясь о тебе.
— Это не важно, я догоню.
— Также я могу остановиться и отказаться идти дальше.
— Я буду стоять рядом с Учителем.
Чу Ваньнин не рассчитывал, что на все его вопросы Мо Жань ответит вот так, не раздумывая, и от этого занервничал еще больше.
— А если я вообще больше не смогу ходить? — спросил он, сердито взмахнув длинными рукавами.
— Тогда я буду носить вас на руках.