Submarine

После у нас состоялся короткий разговор о том, как иногда кажется, что тело полностью отделяется от разума. Мама сказала, что иногда ощущает свое тело далеким бюрократическим учреждением, которое управляется путем телеграмм, посылаемых мозгом. А я сказал, что мое тело иногда кажется мне телом Марио Марио, управляемого с пульта "Нинтендо". Фамилия Марио тоже Марио.

Вырываю страницу и позволяю ей выскользнуть из пальцев. Ее подвахтывает ветер и ударяет о стену дома; какое-то время она кружится у окна спальни моих родителей и наконец улетает вниз по улице. Я понимаю, что нужен уничтожитель для бумаг. Пусть птички возьмут промокшие листки моего дневника, разрезанного на полоски, и утеплят ими свои гнезда. Хочу, чтобы мамы-птицы отрыгивали пишу для птенцов и маленькие кусочки полупережеванной блевотины случайно капали на мое имя.

- Тебе все равно нельзя так поздно сидеть в Интернете.
Папа думает, что с наступлением темноты Интернет становится более неприличным.

Я жду, когда мама скажет, что эти отношения не будут значить для меня ровным счетом ничего, как только мне исполнится сорок три. Или отделается поговоркой, мол, что в море полно другой рыбы. А еще там куча китов, ракообразных, обломков кораблекрушения и около дюжины военных субмарин.
Но вместо этого она говорит:
— Мне нравилась Джордана.

Если ты ну прямо не можешь не вести дневник, запомни: ты пишешь не для того, чтобы увековечить свой позор, а чтобы сделать себя счастливой в будущем.

Ей повезло, ведь ее проблемы с психикой можно принять за черты характера: стремление ладить с соседями, обаяние, невозмутимость.

Хорошо, что я так плохо с ней обращался. Помог ей стать сильнее.

это всегда больше всего разочаровывает меня в родительских ссорах: как только я подхожу достаточно близко, чтобы видеть белки их глаз, страсти тут же ослабевают

На секунду мне становится жаль, что поблизости нет съёмочной группы, записывающей на камеру мои будни.

Я в ужасе от своей неспособности произвести какое-либо впечатление, кроме приятного.