Хто боїться смерті

— Нас учили, как предотвратить зачатие, хотя никто не понимал, зачем это может быть нужно.

Выйти с площади оказалось непросто. Я ненавижу толпу.

– Умолчание – это тоже ложь.

Люди – и нуру, и океке – спокойнее воспринимают эву, когда те валяют дурака, пляшут или показывают фокусы, главное не смотреть им в глаза и уходить сразу после выступления.

– Давай ближе к делу, – нетерпеливо сказала я.
– Нет, – огрызнулся он. – Я буду говорить так, как хочу, Оньесонву, – он отвернулся в раздражении. – Тебе надо научиться иногда молчать.
– Нет, не надо.
– Нет, надо.

Луйю из богатой семьи и явно не считает, что обязана отчитываться хоть бы и перед Адой.

– Я Абео Огундиму, – сказала моя внучатая тетка и усмехнулась. – Мать пятнадцати детей.
Женщины засмеялись. Все мы засмеялись. Пятнадцать детей – та еще работка.

Четырех остальных женщин я не знала, но одна из них была очень старой, само ее присутствие вызывало трепет.

Все, сказанного не воротишь, особенно сказанного этой женщине.

И я уж точно не желала ничего делать по традиции.