Козетта

При сухом сердце и глаза сухи.

Унижение жаждет уважения

Пробуждение совести – признак величия души.
Жан Вальжан говорил искренне. Судя хотя бы по той боли, какую причиняла ему эта искренность, видимая, осязаемая, неопровержимая, подлинная, она делала ненужными иные доказательства и придавала значительность словам этого человека. Положение дел для Мариуса странным образом изменилось. Какое чувство внушал к себе господин Фошлеван? Недоверие. Что вызывал в нем Жан Вальжан? Доверие.

Никто так не подсматривает за поступками других, как люди, которым нет до них никакого дела.

Дело могильщика становится веселым, когда за него берется ребенок.
Никто не следит за поступками других так ревниво, как те, кого эти поступки меньше всего касаются.
Вслед за умением жить малым, идет умение жить ничем. Это как бы две комнаты: в одной темно, во второй непроглядный мрак

«Он вышел, и дверь затворилась за ним так же, как и отворилась, ибо тот, кто совершает высокие деяния, может быть уверен в том, что в толпе всегда найдутся люди, готовые оказать ему услугу.»

Аббат Грегуар, бывший епископ, бывший член Конвента, бывший сенатор, был низведён роялистской полемикой до степени "презренного Грегуара". Оборот речи, который мы только что употребили: "низведён до степени", Руайе-Коллар объявил неологизмом.

Спор - хорошая вещь, но ссора лучше.

Жан Вальжан вздрогнул с привычным для гонимых людей чувством страха. Все им кажется враждебным и подозрительным. Они не доверяют дню, потому что днем их легче видеть, не доверяют и ночи, потому что мрак помогает настигать их врасплох.

Чем глубже несчастье, тем больше поводов для сквернословия.