История

Ни страх перед богами, ни закон человеческий не могли больше удержать людей от преступлений, так как они видели, что все погибают одинаково и поэтому безразлично, почитать ли богов или нет. С другой стороны, никто не был уверен, что доживет до той поры, когда за преступления понесет наказание по закону. Ведь гораздо более тяжкий приговор судьбы уже висел над головой, и, пока он еще не свершился, человек, естественно, желал, по крайней мере, как-то насладиться жизнью.

После этих слов Сфенелаид как эфор предложил собранию решить вопрос голосованием. Затем, однако, он объявил, что не может разобрать, чей крик громче (ведь спартанцы выносят решение, голосуя криком, а не камешками).

Мы развиваем нашу склонность к прекрасному без расточительности и предаемся наукам не в ущерб силе духа. Богатство мы ценим лишь потому, что употребляем его с пользой, а не ради пустой похвальбы. Признание в бедности у нас ни для кого не является позором, но больший позор мы видим в том, что человек сам не стремится избавиться от нее трудом.

И те и другие сосредоточили все помыслы на войне, не задумываясь о мелочах. И это естественно: ведь все люди, начиная новое дело, принимаются за него с наибольшим рвением.

Сильные делают то, что в их силах, слабые — то, к чему их принуждают

Будь краток там, где нет нужды в речах долгих.

Ведь когда люди терпят поражение именно в том, в чём они особенно сильны и искусны, то тем скорее они теряют уверенность, словно и вообще никогда не верили в свои силы. И после столь неожиданного для их гордости поражения они теряют мужество и более не считают себя способными совершать то, на что у них ещё могло бы хватить силы.

Большинство людей предпочитает слыть ловкими плутами, нежели честными глупцами; первым они гордятся, а второе считают постыдным.

Пока я безопасно пользовался гражданскими правами, я любил отечество, но в теперешнем моем положении, после того как мне нанесли тяжелую и несправедливую обиду, я уже – не патриот.

(Алкивиад)