Черный леопард, рыжий волк

Может, в такое время люди с головами посметливее и сердцами побольше, чем мои, смотрят, как крокодил пожирает луну, как вращается этот мир вокруг богов небесных, особенно ушедшего бога солнца, не обращая внимания на то, чем занимаются мужчины и женщины в своих землях. И, может, исходит от этого какая-то мудрость или что-то очень с нею созвучное. Только мне хотелось лишь одного: шагать – не куда-нибудь, не откуда-нибудь, а просто прочь.

На выходе из Восточных ворот есть мост, у него было название, но никто не удосужился его выучить. Теперь это «Мост с названием, какого даже старики не помнят».

Коль скоро всю свою жизнь прожил с чудовищами, что для тебя чудовищно?

И кто ж он такой, кто вертит тобой, как песочными часами?

Кузнецы Фасиси мастера железа, а не манер.

Боги дали волю неистовству. Они сошли на землю, вырвали все баобабы до единого и воткнули их обратно вниз верхушками. Пять сотен веков понадобилось, чтобы корни проросли листьями, и ещё пять сотен, чтобы появились на них цветы и плоды. Любую старуху спроси, и она тебе именно так расскажет.

Чем больше твоя постель напоминает облака, тем меньше окажешься ты настороже, если беда поднимает тебя со сна.

— Как же так? Ты и я — мы одинаковые, Мосси. Когда люди обращаются к нам, мы знаем, что нам вот-вот встреча со злом уготована. Лгут, обманывают, избивают, калечат, убивают. У меня крепкий желудок. Только мы все равно монстрами считаем тех, у кого когти, чешуя и шкура.

Белые полосы вдоль рук. Белые знаки по всей моей груди и на ногах, на звёзды похожие. Траур, говоришь? Признание вины? Бывает, что белые звёзды, нанесённые белой глиной, - это белые звёзды, нанесённые белой глиной.