The Corrections

Наиболее существенное различие между Америкой и Литвой, с точки зрения Чипа заключалось в том, что в Америке богатое меньшинство подавляло небогатое большинство с помощью отупляющих мозги и губящих душу развлечений, технических новинок и лекарств, а в Литве захватившее власть меньшинство терроризировало бессильное большинство прибегая к открытому насилию.

Едва почуяв, что собеседник уклоняется от рассказа о своих близких, Инид имела обыкновение безжалостно выжимать информацию. Сама бы она умерла, но не призналась, что дети принесли ей разочарование, однако разочарования других родителей – скандальные разводы, наркомания, банкротство детей – доставляли ей утешение.

Альфред склонил голову при мысли о том, сколько же сил нужно человеку, чтобы продержаться всю жизнь в глухом одиночестве.

Словно колос пшеницы, пробивающийся сквозь почву, мир двигался вперед во времени, добавляя клетку за клеткой к внешнему своему краю, нагромождая миг на миг, а потому, если даже удастся застигнуть мир в его последнем, самом новом воплощении, нет никакой гарантии, что секунду спустя сумеешь ухватить его снова.

Его любовь надвигалась на неё точно поезд.

В отсутствие стопроцентного решения два половинчатых решения - лучше, чем ничего.

Дому ведь важно, чтобы в нём кто-нибудь был. Это не просто существенное обстоятельство, но единственное, что имеет значение.
Душа дома - семья.
Бодрствующий человек - словно свет в доме.
Душа - словно суслик в норе.
Что для мозга сознание, то для дома семья.

Поразительно, каким свободным себя чувствуешь, отказавшись понимать обращённую к тебе речь!

Худшая из пыток - вечное повторение.

Теперь они вернулись к Альфреду, давно забытые противоядия, ибо, когда человек падает в море, единственное, за что он может ухватиться, — это его дети.