Солнце встает из-за Лувра

Мне кажется, ваши вопросы, словно отмычки на все случаи жизни.

Я прошел в комнату проглотить что-нибудь укрепляющее и снова вернулся в кабинет. Мертвый не исчезал, и я не знал, как от него отделаться.

– Нет, нет, – взмолился я. – Со мной не будет хлопот. Не будет неприятностей.

Неприятности были исключительным призванием Нестора Бурма. Я ревниво их оберегал. И не собирался ни с кем ими делиться.

Набив прочищенную трубку, накинул на плечи свой плащ и вышел осмотреться в холодную и темную ночь, нет ли там чего для Нестора.

Нашлось.

Удар резиновой палкой.

– Сударь, Париж – удивительный город...

Это звучало, как речь, адресованная председателю муниципального совета. Я не был председателем муниципального совета, но поддакнул. Это никого не компрометировало, включая сам Париж.

Однажды, когда при нем было произнесено имя Стефана Малларме, а в этой фамилии слышится такой смысл – плохо вооруженный, он вообразил, что речь идет о кличке налетчика, прозванного так из-за того, что ему никак не удавалось подобрать себе безупречно отлаженный ствол.

Такова участь поэтов. Или они тревожат, или их тревожат. Тревога не отстает от них.

Фотографии изображали очень элегантную молодую женщину в платье, декольтированном едва ли не до самых щиколоток. То, что можно было разглядеть, выглядело весьма недурно, а то, что угадывалось, было, пожалуй, еще лучше.

Шеф, кем был тот покойник? Он был там специально ради вас?

Я протянул ему пятьсот франков. [...]

– Не подумайте что-нибудь такое, – сказал я. Он сунул деньги в карман.

– В гостиничном деле никогда ничего такого не думают, – ответил он. – Это занимало бы слишком много времени.