Кукушата Мидвича

Мое первое знакомство с Джоном Уиндемом состоялось с этой книги. И оно прошло успешно!

Сама идея того, как "кукушата" попадают на Землю и сосуществуют с людьми, очень меня заинтересовала, и её реализация получилась на уровне. Слог Уиндема похож на Кинговский, и некоторые моменты сюжета напоминают один из его самых знаменитых романов "Под куполом". Поэтому любителям "короля ужасов" настоятельно советую к прочтению.

Единственный минус книги для меня - это её аннотация, так как она коротко пересказывает всю первую половину книги, что несколько портит общее впечатление. Рекомендую просто начать погружаться в историю и надеюсь, вы тоже приятно проведете с ней время:)

И вот прочитана еще одна социальная фантастика от Уиндема.
В книге ставится большой акцент на морально-этических вопросах. Лично мои моральные качества, к худу ли, к добру, немного дремали в сторонке при таком постановлении вопроса. Эти кукушата не вызывали у меня ни грамма жалости или нежности. Одно их такое появление уже говорит о том, что этот вид о людях не слишком то высокого мнения и всякое содружество как таковое исключается. С самого начала чтения, я ставила себя на место женщин, которым самым наглым образом подкинули ЭТО. Затем на место мужчин, которые должны были делать вид, что все нормально, что это их детишки и растить их. Потом наглость этих тварей стала переходить все границы. А люди при этом решают моральную сторону вопроса. Да если бы эти детишки выглядели иначе и в открытую стреляли лазерами из глаз, наверняка никто бы не задавался лишний раз вопросами.
В общем, эскимосам респект. Самая адекватная реакция на создавшуюся ситуацию.

Я продолжаю знакомство с книгами Уиндема. Это вторая, и я не могу понять в чем дело. Казалось бы с такой охотой и даже предвкушение беру его произведения, но, когда перехожу к самому чтению, мой пыл угасает. Очень подкупают сюжеты и задумки книг + много фантастики с уклоном к антиутопиям. Оригинальность идей автора не может не заинтересовать читателя.

Здесь идёт речь о инопланетном вторжении, но не совсем о том, к какому мы привыкли в фильмах. Нападению подверглись женщины Мидвича, которые все одновременно были оплодотворены.

Вспоминая "День триффидов", могу сказать, что сделала ошибку сначала посмотрев фильм. В случае с "Кукушатами ..." повторилось то же самое, но здесь я плохо помнила сюжетную линию, поэтому вполне искренне удивлялась каждому поворот сюжета. Однако слог автора дал о себе знать, и голова моя часто закипала от хитровывернутых предложений.

То ли перевод такой, то ли именно стиль автора не даёт расслабляться мозгу, но должного удовольствия от чтения этой книги я не получила.

Финал оставил в недоумении, так как ни один ответ на свои вопросы я не получила. Мне он показался немного скомканным и предсказуемым.

С автором я познакомилась относительно недавно, прочитав "День триффидов" - книгу, которая оказалось неожиданно для меня очень интересной и захватывающей, не смотря на то, что является фантастикой. От "Кукушат" я ожидала фантастику на том же уровне и получила ее.
В книге речь идет о небольшой деревне, в которой в один момент жизнь переворачивается с ног на голову. Все заснули, а проснулись...женщины проснулись беременными, потом рождаются дети, очень странные дети. Книга могла бы сойти за достаточно банальную фантастику, если бы не достаточно большая детективная составляющая - и это не могло меня не порадовать. Люди пытаются уничтожить этих детей, но они умны, они умеют подстраиваться под происходящее вокруг, но при этом умело паразитируют за счет других.
Очень необычная идея, с толикой ужаса и детектива, действительно сложно оторваться.

Давным давно, когда я ещё училась в школе, помню по каналу СТС частенько показывали фильм "Проклятие деревни Мидвич". То был средненький такой ужастик, но мне почему-то нравился. А ещё в главной роли там был прекрасный актёр Кристофер Рив, известный по роли Супермена, а также своей трагичной судьбой.

Каким же было моё удивление, когда недавно я узнала, что фильм этот был снят по книге, написанной моим теперь любимым автором Джоном Уиндемом. Конечно же, я должна была это срочно прочитать.

Тут у нас опять жанр научной фантастики. Маленькую английскую деревушку посещают инопланетяне, отчего все живые существа в округе теряют сознание на сутки. Потом инопланетяне улетают, все приходят в себя, и живут себе как ни в чем не бывало дальше - живы же все, здоровы, ну и ладно.

Но не тут-то было. Через пару месяцев удивительное открытие поражает всю деревню. Оказывается, посещение инопланетян вовсе не прошло для жителей бесследно. Вся женская половина населения поголовно беременеет, и ясно, что папочки не с этой планеты. Но что тут поделаешь? Детишки рождаются, и тут выясняется вся их инопланетная зловредная сущность. Так что приходится жителям теперь придумывать способ избавления от этих "цветов жизни".

Как всегда, Джон Уиндем нам предлагает захватывающий и неизбитый сюжет. Потому этот автор и оказался в моих любимчиках - он никогда не разочаровывает. Книжечка вроде совсем коротенькая, чуть более 200 страниц, но ничуть не проигрывает прочим толстячкам в увлекательности и детализированности. Не скажу, что самая лучшая у автора, но прочтения несомненно стоит. Так что поклонникам жанра советую обратить внимание (а может рискнёте и экранизацию посмотреть))).

Я наткнулась на эту книгу случайно и меня привлекло название - "Кукушата Мидвича". Гнездовой паразитизм кукушек - интересное и жестокое явление природы. Оно всегда вызывало у меня некое отторжение. Так что вкупе с аннотацией книга меня заинтересовала.

Сюжет довольно интригующий, но, как мне показалось, не раскрыт в должной мере. Даже на первый вопрос, как же произошло, что все женщины городка оказались беременны, мы получаем лишь пару рассуждений, ничего определённого. Конечно, можно сказать, это не главное, ведь тут есть мысли об эволюции, о дискриминации и законах, коллективном разуме. Но все достаточно по касательной, не развито.

Язык довольно витиеватый. Это или обилие персонажа Зеллаби, который вроде как местный мудрец, а вроде как начнёт о чем-то говорить, запутаешься в его рассуждениях, как в токийском метро. Или особенности перевода, в котором я читала :)

Повествование ведётся в виде документирования событий. Это интересно. Оно динамичное, в принципе, как и все, что я пока читала у Джона Уиндема, а это был "День триффидов".

В общем, произведение неплохое, просто мне не хватило того, что я перечислила.

Когда-то давно я смотрела фильм, снятый по мотивам данной книги. И могу сказать, что отличия книги и фильма значительные, и, наверное, фильм мне даже больше понравился, ну либо я уже плохо его помню.

И так, начало книги мне очень напомнило стиль С.Кинга, и я была в предвкушении, если начало описано так интересно, то дальше должно быть не хуже. Чем дальше мы продвигаемся по сюжету, тем больше там философских рассуждений от профессора на тему Детей,их способностей, всяких теорий эволюции,инопланетной жизни и т.д. Дети освещены мало, происходят некоторые события с ними связанные, но опять же там больше рассуждений профессора. Это немного подпортило настрой в чтении, я ожидала что-то более интересного. Но могу заметить, что концовка исправила ход событий книги, всё же неожиданный поступок от профессора, разве что этим и похожи книга и фильм. Плюс нет разгадки тайны зачем эти дети и откуда они взялись, разве что можно по рассуждениям профессора понять, что просто они хотят выжить на новой планете. К тому же, в книге затронули Россию с таким же феноменом Детей и выставили ее в плохом свете. Но в целом книга мне понравилась.

У меня не такой большой опыт чтения книг в этом жанре и первый опыт чтения Джона Уиндема вообще, но для меня книга стала довольно необычной вещью на тему первого контакта. К ее минусам я бы отнес напрягающую меня тему использования женщин как инкубаторов. Но это перевешивает довольно интересный персонаж местного ученого-философа и вопросы, которые он поднимает, как, например, "что делать, если человека сместят с места доминирующего вида на планете?". Изначально текст показался мне излишне простым, но на деле я скорее спутал с этим общую легкость чтения книги. Забавными показались местные яжматери, готовые защищать не своих детей в любой ситуации, а также попытка выставить свою Англию самой гуманной страной в противопоставлении злому СССР. Общество в книги представляется настолько гуманным и демократичным, что это может даже быть опасно для цивилизации в тех условиях, в которых оказались герои книги. Мне кажется, это не совсем соответствует действительности.
Не самый близкий мне жанр, но интересная идея и не плохая подача, поэтому я поставлю книге 7 из 10.

Довел, паразит... Стоп, что я несу? Почему звучат высказывания из конца записи впечатлений от романа Джона Уиндема, когда есть смысл поведать о том, как вся каша с самого начала заваривалась? Видно по моему настрою, что из фантастической каши ничего хорошего и, тем более, съедобного не вышло: автор добавил кучу лишних ингредиентов, забыв о нашем ожидаемом окончательном блюде. Не знаю, какие рецепты он перепутал... может, описание приготовления яблочных оладий встало на место долгожданной овсянки, а, может, вкус у человека такой экзотичный. Не зря же роман получился с привкусом тухлых яиц и запахом, который бы смог посоревноваться с душком дуриана. Джон Уиндем еще до громкого провала изрядно потрепал нервы: он мельтешил, летал по кухне с неугомонностью упитанного хомяка, пытался всеми силами убедить читателей в его титуле «Мастер по приготовлению инопланетных моллюсков, салата из бирюзовых водорослей с третьей планеты от звезды, родом из четвертой галактики, считая от нашей, если посмотреть на юго-запад, и фаршировке таинственных кузнечиков внеземного происхождения». Его имя звучало из каждого захолустья, из каждого тихого переулка, настолько часто, что не оставалось сомнений – британский писатель с честью занимает место среди расписных колонн, которые удерживают своды фантастического мира. И что выдумаете? Дела начали развиваться по уже протоптанной дорожке, тропинке, так расписанной сотнями кинокомедий: у нашего писателя, фантастического кулинара, оказались ручки из золотого насиженного места. А мне же приходится после его провальной попытки сварганить шедевр шедевров отмывать от болотной жижи кухонные поверхности, отдирать от печи расплавленную кастрюлю и открывать окна для того, чтобы выветрился «насыщенный букет» и страдала не только я одна, а еще и ближайшие соседи по дому. Джону Уиндему ничего не оставалось делать, как покатиться колобком в известном всем направлении от моих ругательств.

Теперь, когда хотя бы треть яда из меня выплеснулась под маской сравнений и аналогий, настала пора переходить к более или менее конструктивной критике в адрес уже известного писателя и его романа «Кукушата Мидвича». Отзыв будет напоминать разгоняющийся по взлетной полосе самолет: выезжаем на шоссе, ведущее в небеса, сверяемся с последними инструкциями. Пока ничего не предвещает беды, пассажиры отчаянно не хотят расставаться с телефонами, двигатели гладко включаются в работу. Набираем скорость, толчок – открываемся от земли и устремляемся ввысь. А теперь вставляем сцену из первого фильма «Пункт назначения»: на приличной высоте воздушный лайнер начинает не по-детски колбаситься из стороны в сторону, верхний алюминиевый лист сползает словно кожура с банана, а сама металлическая махина устремляется вниз. Подстреленный воробей или умирающий лебедь – сравнения подбираем на любой вкус. И последнее, что слышится из человеческих возгласов: «Ёшкин кот!» во всех самых изощренных и грубых вариациях. Короче говоря, роману Джону Уиндема суждено пережить крушение, которое я лично на него направлю. Дальнейших указаний ему не будет, молитвы в помощь!

А все начиналось так лучезарно... Ожидания трясли данный роман за плечи, предубеждения не смели показаться на свет. Для дальнейшего рассказа было бы неплохо поведать о том, каким образом меня занесло в гости к Джону Уиндему в принципе. Предпосылки прозвенели еще в мои зеленые...да, какие там зеленые... зачаточные десять лет, когда меня временно травмировала экранизация романа «Кукушата Мидвича» за 1995 год, мне хватило двадцати-тридцати минут для понимания провала попытки заинтересоваться фильмами ужасов. Кто-то скажет: «Чего там можно испугаться? Ну, глаза у деток светятся... Ну, одна женщина сварила себе руку, а мужчина упал на древко метлы или зубцы вилы, не помню деталей... Да, какая разница? Есть масса других фильмов, которые не только напугают до чертиков, а превратят первую неделю твоей жизни в сущий ад! Настолько они влияют на психику! А ты о каких-то спецэффектах на низшем уровне... Пффф...». Но для меня даже сейчас данный жанр в кинематографе – покарябанная дверь за семью печатями, которые иногда соблазняюсь снять, но до серьезного дела, так, чтобы сесть, настроиться на лучшее, прихватить попкорн и отличное настроение, и пересилить страх, не доходит. Что тогда остается говорить о поведении малолетки? Уткнуться лицом в подушку и слезно попросить убрать с глаз долой творившуюся на экране дичь – было единственным моим выходом на тот момент. Останавливаюсь на самом интересном для меня месте: об экранизациях и попытке к ним вернуться напишу чуть дальше. Главное – заложен фундамент моего знакомства с творчеством данного писателя. Далее, пришвартоваться к берегам именно этого романа меня побудило желание иначе взглянуть на историю, как через книжный первоисточник, так и через фильмы под названием «Деревня проклятых». К тому же в списке "Хочу прочитать" у меня накопилась целая гора книг данного автора из-за частого его упоминания из каждого утюга - раз, нетривиальных завязок сюжета - два. Созрела потребность сделать первый шаг навстречу новым открытиям. Нет нужды пересказывать основную завязку сюжета, не нужно опасаться и лишних подробностей – ключевая проблема представлена в описании к произведению, а последствия вторжения инопланетной разума и так все прекрасно представляют. Ничего хорошего не будет, и все тут. Изначально, делая первые шаги в сюжете, я широко улыбалась каждому камушку и кустику: меня привлекало то, что ситуация, феномен Спящей Красавицы, накрывший целую деревню, показывается с разных точек зрения. Первые персонажи, попадающиеся нам на глаза, Джанет и Ричард, пытаются сначала по надобности, а потом уже из сущего любопытства попасть в деревню. Последствия не заставили себя ждать – захрапели как миленькие. Чтобы не забыть упомянуть далее, я сразу же отмечу вопрос, связанный с этими персонажами. Почему Джанет не забеременела, ведь она же уснула в итоге? Или фокусы инопланетян действовали только на местных жителей, или я что-то упустила... Ладно, возвращаемся к насущным делам. Кстати, первое, что пришло мне на ум после невразумительного поступка этой парочки, стало выступление Максима Галкина на тему «Американских ужасов» (Джон Уиндем – британец, но не суть). Тот, кто был не в танке, а лишь прикуривал рядышком, помнит его недоуменную шутку, связанную с непробиваемым желанием персонажей выяснить все самим. «Вот это всегда меня добивает. Что ты туда идешь? Ну, что там может быть хорошего? Ты же слышишь «Гхрааааа!». Ну, позови соседей! Их хотя бы первыми съедят!». Аналогичная ситуация.

С видением ситуации местными жителями, пассажиров рейсовых автобусов, людьми, случайно втянутыми в эту непростую переделку, стало более или менее понятно. Автор, предвидя невысокую увлеченность читателей к проблеме деревни, о которой у них нет никаких представлений, вкратце передает нам несколько мгновений из жизни нескольких жителей Мидвича, дабы родилась заинтересованность к их пробуждению, дальнейшему развитию сюжета. Писатель штрихами накладывает линии основных персонажей, но дальше подготовительного этапа он не сдвигается. Почему? Да, кто его знает. Весь роман состоит из ловчих сетей заумных диалогов намеченных действующих лиц, о которых мы знаем довольно мало, лишь сведения о семейном положении, примерном возрасте, само собой – прописке, и каких-то базовых наклонностях. Все! Та-дам! Вот, каким образом поступают другие, более ответственные писатели, золотые мастера своего дела? Они, если и берут глобальную проблему масштабов целого города или даже страны, то не ленятся опереться на конкретных персонажей, подробно, страниц на двести, описать их ежедневную рутину до мельчайших подробностей, настолько дотошных, что читатель будет знать, какой марки кукурузные хлопья съели на завтрак дети, с каким узором трусы предпочел надеть сегодня отец семейства, какого рода пошлятиной забивает себе голову ветреная мамочка. «Кукушата Мидвича» можно представить в качестве мертвой бабочки, приколотой к подушечке булавками, или мертвого эмбриона человека в огромной колбе с формалином,  макета из анатомического музея. Автор не удосужился вдохнуть в него жизнь, заставить читателей поверить в созданные им образы и переживать вместе с ними. Это же тоже своего рода волшебство, талант что ли. Ему хватило лишь тут и там разбросать имена и фамилии местных жителей, впопыхах рассказать, как та или иная женщина отреагировала на неожиданную беременность, как тот или иной мужчина своим затронутым самолюбием подтолкнул жену свести счеты с жизнью. Не спорю, в начале подобное мельтешение выглядело эффектно, под конец остались некоторые моменты, так сказать, примеры поведения жителей деревни в тех или иных случаях. Удобно при имении отрывочных воображаемых сцен кому-то пересказывать данную историю. Но правда и в этом случае не заставила себя ждать, вышла на свет и показала, что создатель объемных образов и насыщенных характеров из Джона Уиндема никакой, а идеями он расшвыривается без толку, губит их на ровном месте. Лучше бы переслал их по почте будущего Стивену Кингу. Вышел бы хоть какой-то толк.

Продолжаю твердить о том, что катастрофа с искусственным оплодотворением людей внеземной расой,  представлена нам разнообразно, с отличных ракурсов... Вот только, читая вторую половину романа и размышляя о нем спустя пару дней, начинаешь вспоминать кое-какие неприятные детали. Фотоаппарат оказался старенькой модели, пленка (надеюсь, вы еще помните устройства с пленкой... пленкой, черт возьми!!) ужаснейшего качества, да еще и в пятнах странного происхождения, сами фотографии оставляли желать лучшего. Истерика после их просмотра была обеспечена. Ладно, поехали дальше... За писателем, оказывается, стоит одно достоинство. Первые минуты не веришь, истерично машешь головой. Но оно есть, признаю, так и быть! Приятно, когда автор завлекает тебя рассуждениями персонажей, разворачивающейся проблемой и способами ее решения, задает немой вопрос: «Как бы ты поступила в подобной ситуации?». Чувствуешь себя молодым практикантом, учащимся института МВД, которого наконец-то, после стольких лет ожидания в Азкабане, допустили до настоящих, взрослых дел, до рассмотрения места убийства с заляпанными кровью полами или сразу же участия в стремительном преследовании преступника по свежим следам. Читатель же мысленно надевает монокль, делает надменно-вопрошающий вид и рассматривает точку зрения каждого персонажа, советуясь с нажитым опытом. Спасатели вытягивают крюком от, видимо, машины с грузоподъемным краном, пострадавших. Представляю смехотворную картину– под властью сна мужчины и женщины подталкиваются массивной штукой к черте на дороге, а те катятся и катятся, впечатываются каждый раз в асфальт или близлежащую канаву... под конец их не отличаешь от тех несчастных, что по разным, порой трагическим причинам, проводят две недели в лесу. Волосы молят о спасении, судорожно обвив их лица, одежда напоминает промокашку, а лица оставили на себе рельефы проезжей части, прихватили пару сувениров, листики-плевочки, камушки-цветочки. Скорая помощь, готовая в любую минуту пустить медицинских работников на выполнение своего долга, не спешит трогаться с места. Другие строят теории, выдвигают предположения, пускают канареек в небо для понимания масштабов распространения сонной зоны, вертолеты осматривают деревню с высоты, докладывают о неопознанном объекте сплюснутой формы, а потом – его неожиданном исчезновении. Круто находиться в эпицентре горячих событий, особенно цепляют собственные размышления о возможном избегании дальнейших проблем. Первая, посетившая меня, мысль по данному поводу касалась предполагаемого аборта для всех забеременевших женщин, которым, если рассуждать логически, здраво, добрая половина населения с радостью воспользовалась бы. Только возраст отчасти – помеха. Не всегда хирургическое вмешательство на сто процентов безопасно, тем более для молодых девушек. В книге же могло сработать, что авторской душе угодно, он для истории бог и судья, поэтому возможности безграничны. В романе же часто отчаяния и заламывания рук подобные доводы женщин: «Дорогие, подумайте здраво! Дети не могут быть страшным предзнаменованием! Дети – это Божий дар, подарок судьбы! Мы все повязаны общей ношей, так давайте размышлять позитивно, не сеять панику...». Автор, конечно, не должен стремиться быть ходячей энциклопедией по психологии человека, но... настолько бесяче расписывать поведение женской доли населения деревни, так возводить стереотипы до совершенства надо еще постараться. Какая представительница прекрасного пола наших дней, попав в подобную ситуацию, будет до конца надеяться на заверения с религиозным подтекстом и поддаваться на успокаивающие слова от мужчин? Все признаки складываются неблагоприятно: один день из жизни выпал, беременна не только ты одна, еще и не понятно от кого, ожидаешь не ребенка, а гуманоида с четырьмя руками и шерстью черничного цвета... Нет! Страхи прочь! Давайте продолжим строить из себя героинь-жертвенниц! Нам же нужны лишние проблемы? Нам же надо хотя бы раз продемонстрировать природное величие женщины, выстоять перед бурей? Дерзаем!

Не отходя от кассы, продолжу плеваться ядом на уже мамочек, всеми силами пытающихся заслонить от нападок «долгожданных» детишек с золотыми глазами речами об их якобы малолетстве, когда еще не понимаешь весомости собственных поступков, не понимаешь того, что правильно и неправильно. Встает вопрос об их адекватности. Им случайно не промыли мозги в момент рождения поколения сверхразумных, с зачатками жестокости, детей? А, может, дополнительная лоботомия им не потребовалась, так как нечего было доводить до примитива? Вскрыли им черепные коробки, перерезали единственное, что там обнаружили , веревочку, - и уши отвалились. Отчасти данный момент объяснен самим автором: женщины поддаются влиянию потомства, которому, к примеру, под силу заставить их не выезжать из города, или с головой погрузиться в материнский долг и сопутствующие ему обязанности. Неудивительно, что те души в них не чают, готовы расцеловывать их даже после убийства нескольких человек. Но, чтобы автор не предпринимал по поводу поведения женской части населения, они не перестают меня выводить из себя... Я уже просто говорю не об объяснениях или подоплеке того или иного поведения, когда есть разумная, четкая причина происходящей драматургии. Да, разъяснения, несомненно, есть. Дело в корне не меняется от попыток Джона Уиндема вставить свое слово, наоборот – сначала парилась по поводу тупого поведения женщин в начале романа, их нелогичным поступкам и суждениям, далее, чисто самостоятельно подогревая собственный гнев, туша огоньки разумности, начинаешь изводиться на ровном месте. Чтобы мои слова в данный момент не были беспочвенны, привожу слова одной из «праведниц» деревни:

И автор то легко способствует цепной реакции злобы, он подготавливает плодородную почву для нее, всячески ее удобряет. Эмоции читатель получает самые, что ни на есть, отрицательные: то чувствуешь себя обделенной авторским мастерством, жалуешься на недоедание, строишь недовольную мину, то делаешь лицо похожее на томат, разрываешься ругательствами, то убиваешься усталостью в попытках предсказать, скоро ли «Кукушата Мидвича» придут к логичному концу. И мне уже все равно, чем там все закончится. Пускай дети перебьют жителей Мидвича подчистую – я буду даже рада такому исходу. Или, предположим, концовка будет без выгоды для иноземных существ: их расстреляют из автоматов Калашникова, или устроят им блокаду, напустят десяток танков... А почему бы и нет... всеми руками за долю экшена, видимо, только ему и под силу будет меня растормошить.

Так как далее желчные высказывания будут прямо фонтанировать из меня, для разгрузки переключусь на технический момент, такой как авторский слог. Он не прыгает с цветка на цветок, хвастаясь литературными перлами или кружевными фразами. Про такой слог обычно говорят: «Читаемо, представляемо, понимаемо? Значит, все нормально. Главное – события изложены человеческим языком с целью передачи сюжета, чтобы читатель всего-то о ней узнал. Остальное неважно». Его роман состоит из сшитых лоскутков напыщенных, «значимых» диалогов и примеров-иллюстраций с дополнительными именами и сжатыми объяснениями происходящего хаоса. Словно поглощаешь винегрет или оливье, любой салат из ингредиентов пестрых оттенков, не покидает ощущение разрозненности текста: его составляющие части мелко порубили, что-то поломали, что-то разрезали, и бросили в одну миску, даже на заправку ума не хватило, и в таком виде подали нам на обед. Как понимаете, соли и перца Джон Уиндем тоже не положил. Скупердяй и неумеха еще тот оказался. Ближе к середине начинаешь принимать роман-катастрофу за научную статью: повествование прямолинейное, читатель подробно и углубленно не останавливается на переживаниях отдельных персонажей, все происходит слишком рвано, и повторю еще раз – много, много псевдо умных диалогов впустую. Персонажи весь роман заседают на какой-то выдуманной научной конференции, пытаются выяснить, у кого теория о замыслах Детей шикарнее, когда стоит заняться реальным делом. Читатель примеряет на себе участь ребенка, который неудачно заболел под конец декабря и из-за подступившей болезни не пошел на новогодний утренник. Подарок, само собой, забрали родители, но праздник прошел без тебя, ты так и не увидела Деда Мороза и Снегурочку, пускай они и были ряжеными воспитателями из соседних групп. Почему автор так хитро поступает, заставляет ждать чуда и обламывает с порога? Короче, не удалось мне эмоционально разгрузиться, при описании авторского слога также не обошлось без негодования...

Тема предпоследнего важного пункта моего отзыва окончательно вывела меня из себя. Знаете, многие фильмы заканчиваются попыткой под конец вызвать у зрителя яркий, заключительный смешок, таким образом, на положительной ноте окончить повествование. Неожиданно для себя вспомнила целую серию кинокартин, которые именно так и заканчиваются – «Элвин и бурундуки». Так вот, каким образом поступают создатели фильма? Они ставят на пути персонажей разные неприятности, преграды, всяческими методами вызывают у главного героя приступы неукротимого бешенства на протяжении практически всего хронометража. И, когда только-только центральная персона сего действа примиряется с последствиями, либо выносит какой-либо урок лично для себя, она открывает дверь родного дома и обнаруживает бардак, какого с роду не видывала, лучше сказать - погром. А дальше – крик на весь квартал, припадок гнева и черный экран с вывеской «The End». Искрометная вишенка на торте, не находите? Но в случае Джона Уиндема косточка от вишенки застряла у меня в горле, вызвала неприятные ощущения, как физические, так и душевные. Под конец романа ему оказалось мало насланной на мою голову нервотрепки... нет! Надо же как-то сохранить остатки достоинства, и тут родилось решение, достойное Оскара, – приплести в дела Мидвича мою родную страну, когда та еще называлась СССР. Первый шаг к данному замыслу вызвал у меня нервный смех... серьезно, я не шучу. Даже не знаю, чем он был вызван: то ли удивлением от совпадения, то ли замешательством от нарушения каких-то личностных границ что ли. Казалось, удивить автор уже ничем не сможет... и тут безумный хохот с нотками нарастающего психоза от рук фантаста. Как в экранизации, так и в первоисточнике, упоминаются аналогичные случаи с призрачным вторжением инопланетян в других странах, в том числе и в СССР. Насколько велико было мое удивление, когда я осознала мое упущение: мне не повезло со временем рождения, ведь могла бы собственными глазами увидеть тех самых Детей, где-то там, под Иркутском, на границе Советского Союза и Монголии! Что за сюр? От моего родного города до Иркутска рукой подать, всего лишь девятнадцать километров. Размеры моего шока ни с чем не сравнить. Хоть автор ни на что не пускает дым из негатива, все равно уже есть ощущение того, что тот ступил на мою личную территорию, уже есть некий дискомфорт от этого. Дальше – больше. Джон Уиндем под маской оказывается русофобом, ненавистником целой страны. Будь у него в имении больше интеллекта, он бы не стал фаршировать собственным мнением на данную тему и так протухшие перцы, посредственный роман. Нет. Надо сверкнуть ярче звезд, приплести идеальный острый компонент, за который произведение точно примут в читательских кругах родной страны! Поясню ситуацию: по словам одного из персонажей, правительство СССР в то время разбомбила целый город по причине появления в нем опасных элементов, детей с золотыми глазами, и даже не оповестила местных жителей. После этого случая Дети как раз стали проявлять большую осторожность, нетерпимость и кровожадность. Вина перекладывается на нашу страну, точнее на правящую верхушку: мы их вывели из себя, мы поступили зверским образом, без сожаления оторвали от собственного тела ногу. Автор противопоставляет бушующей стране Великобританию, живительной клеткой которой и есть деревня Мидвич, называя ее цивилизованной, обращающей внимание на права человека, и другое в этом же роде. Так вот почему действия персонажей так противоречат чувствам читателей, нас выводит их либеральность, попытки поступать по совести, по законам гуманности и правилам жизни. А не лучше ли было послать все куда подальше, да послать на деревеньку залпы огня, и успокоиться на этом? Может, у нас отчасти стоило бы и поучиться? Перегибать палку Джон Уиндем, конечно, мастак. Родную страну облил коричневой жижей, посмеялся над ней всласть, пересек всяческие границы дозволенного, и ушел, потирая ручки.

Гордон Зеллаби, милый, славный Гордон Зеллаби... Боюсь разлить мое конечное мнение о тебе до размеров «Жития временных лет», настолько меня разрывает от ненависти к твоей персоне. Представляю вам того, кто вывел меня на новые уровни проявления ярости, кто сумел довести меня до той черты отчаяния, когда глаз начинает дергаться уже от одного упоминания имени или первого сказанного слова, кто послужил отличным вместилищем авторского самолюбия. Прошу любить и жаловать! Безумный, заигравшийся ребенок в теле мужчины средних лет, автор научных трудов, любящий везде искать двойное дно и философские заковыристые подтексты. Гордон Зеллаби! Любящий вместо указания какой-то реальной помощи населению деревни, он лишнее время тратит на профессорские лекции, читаемые в адрес другим персонажам, котором, кстати, нередко приходятся его речи по барабану, как и мне. Делать вид, будто ты пьешь лимонад с веселыми пузырьками и, при этом, проливать его мимо рта, то же самое, что и выслушивать пустую болтовнюГордона Зеллаби. Вот замечания одного из персонажей о рассматриваемой персоне, истина последней инстанции:

Удивительно, впервые автор через прописывание данной оценки центральному действующему лицу, своему надуманному прототипу, фигуре с пустотой внутри, попадает точно в цель, ведь... они же похожи как две капли воды. Джон Уиндем подсылает вместо романа коробку без дна, наполненную разноцветный конфетти; на копание в радужной бумаге можно потратить бесчисленные годы, только в итоге так и не доберешься до главного приза. Мистер Зеллаби, подобно книжному прародителю, преспокойно пускает пыль в глаза другим персонажам и читателям, только бы строить из себя ленивца, ловящего дзен, или скрутившегося ежика в поиске ограждения от проблем реального мира. Что выдуманный персонаж, что его создатель, они много о себе думают, будем честны. К примеру, нашему центральному герою, исходя из положения вещей, профессорской базы знаний, крутого мышления, и, как следствие, умения выстраивать логические цепочки, придумывать тактические, нетривиальные планы и ходы, стоило бы возглавить... нет, не восстание, или, по крайней мере, не под такой формулировкой. Ему точно было бы раз плюнуть – выяснить слабые места Детей, так как тот с раннего детства приходится им воспитателем, ближайшим человеком из деревни. То, что порождение инопланетного разума нужно уничтожить, это непоколебимый факт, ведь кроме будущего вымещения ими человечества остается их жестокость даже к мелочам, мелким проступкам людей по отношению к ним. Защищать Детей – это одно и то же, что и выступать за право шестилетнего ребенка избивать собственную мать в результате нанесенной обиды по объективным причинам или, например, укола булавкой, когда последняя приметала подол платья. Ну, разве не бред? Нет! Гордона Зеллаби это не интересует, он спокоен как удав!Давайте лучше на досуге поразмышляем, как у них выходит так чудно-чудно убивать людей силой мысли? А что они в таком случае сотворят с целой толпой? Жутко любопытно и занимательно! Должны справиться... Шустро у них это выходит, правда? Оставленные нам внеземной расой Дети являются важным научным экспериментом, за ними стоит и дальше наблюдать. Так что, я бы не стал упускать возможность разглядеть из кустов резню с их авторским почерком. Уже бегу, бегу! Только бы успеть напудрить мозги моим знакомым из Мидвича и не забыть надеть парадные панталоны! Единственным человеком, который смог временно поставить знак вопроса над его позицией старого интеллектуала и, возможно, подтолкнуть его к решительным действиям под конец романа, стала его жена, Анджела. Она ему так, к слову, напомнила, про кровавые проделки Детей, показала на пальцах отличия игры в кубики от мысленных манипуляций с трагическим концом для десятков людей. Примерна отсюда будет вытекать мое мнение о концовке, нелепым окончанием истории, на мой взгляд. Она себя не оправдывает: Зеллаби выставили героем, спасителем с большой буквы, словно тот готовился к этому все девять лет. Практически десятилетие прошло, и тут по волшебству или мановению руки его жены (а что остается думать?), он заворожено идет на погибель во благо деревни. Логичнее было изначально вылепить качественного персонажа и провести ему с первых страниц правильную мотивацию, дабы концовка не вызывала приступы смеха и возгласы «Не верю!». Еще предсмертная записка подогревает недоумение... Пошел ли он на такой отважный поступок для того, чтобы порадовать молодую жену? Или она ему глаза под конец открыла? Или не захотел поддаваться мукам от наступающей болезни и решил поддаться принципу «Умереть молодым»? Остается только раскладывать карты в поисках истины, глядеть в хрустальный шар и думать, какой же Джон Уиндем молодец, соленый огурец. Виртуозно закончил выступление! Зашибись! Только знакомясь с описанием к данному роману, ты строишь из ожиданий по поводу концовки королевские замки: она, без сомнений, должна поразить читателя трагизмом, открыть дорогу к облегчению и успокоению, развеять страх и ужас. Но, под конец, мне было все равно...Погиб Гордон Зеллаби? Туда ему и дорога. Сообщил бы мне о своей задумке заранее, я бы пару дровишек на Ферму подтащила, помогла бы старине... А что? Для такой скучной нелепости мне ничего не жалко!

                                           Постер к экранизации романа "Кукушата Мидвича" 1960-го года

После простаивания уже описанных мною событий из детства, наверное, все произведения Джона Уиндема будут восприниматься через призму американского кинематографа второй половины конца прошлого века. В воображении будут вставать картинки, будто нарисованные радужными мелками, поддающиеся характеристикам еще не совсем качественных кинокартин в цвете. Голоса русского дубляжа наложены на иноязычные лепетания, иони такие творожистые по структуре, мягкие и одновременно настораживающие...Поезд с романом «Кукушата Мидвича» в качестве пассажира ушел в закат, пришло время сказать что-нибудь об экранизациях. Я посмотрела сразу оба фильма: за 1960 и 1995 год. И, во втором случае, мне удалось расправиться с воображаемым должком из детства, муха перестала выдавать себя за слона, и все надуманные страхи оказались сущими пустяками. Вообще, ни одну из двух экранизаций нельзя назвать полноценным фильмом ужасов, но больше всего тревоги нагнетает более свежая кинокартина. За концовку переживаешь больше, чем в книге, так как обозначаются неплохие мотивы, причины жертвенности не высосаны из пальца, их не стараются как-то скрыть или придумать в одно мгновение. Неплохой подбор актеров, запоминающиеся образы и красочная локация со сценами обыденной жизни до катастрофыподсвечивают карму данной экранизации. Круто, что показали последствия одного только сна: кто-то попал в аварию,кто-то зажарился живьем на гриле. Замечено много подробностей, чего как раз роману и недоставало. Черно-белая экранизация послужила явным источником вдохновения и каких-то деталей для последующего фильма, нежели сам роман. Многим почитателям Джона Уиндема приходится по душе именно старая киноверсия, но я в ней среди достоинств нашла только более жуткую визуализацию свечения глаз у детей. В остальном лишь, на мой взгляд, одни упущения – сюжет, хоть и неполностью, но повторяет роман «Кукушата Мидвича», что ни радует, ни печалит, музыкальное сопровождение словно выдрали из какой-нибудь драмы или мультфильма тех лет, настолько оно не вписывалось в общий план, действия разворачиваются медленно, текуче, под конец становится ужасно скучно. Создатели фильма 1995-гогода постарались вдохнуть в идею новую жизнь, и им удалось этого добиться. Когда Джон Уиндем через персонажа, Гордона Зеллаби, пытается идти напролом, выставив в качестве штыков научные доводы, которые в одночасье полезны, логичны и навязчивы, настойчивы, в более свежей экранизации звучит простая фраза в адрес Детей, трогающая за живое больше, чем вся авторская философия. Что-то вроде этого было произнесено: «Без умения чувствовать, проявлять милосердие, любовь, сострадание, вы никогда не сможете считаться совершеннее людей». Писатель же предпочел пойти тропой научной статьи, нежели витать в облаках наших самых лучших качеств как человека, важной духовной части, которая и делает нас как бы высшими существами на планете. Что бы ни говорили законы эволюции, что бы ни щебетала социология с экологией на пару, людям нужно всегда осознавать важность умения восхищаться формами искусства, влюбляться, строить мечты и достигать их,ощущать эйфорию и наплыв счастья, дабы нас никто не смог скинуть с вершины. И, чтобы мы сами в конец не очерствели, не обезумили от понимания собственного величия. Осознавая нашу в какой-то мере исключительность, можно просто стать лучше, не губить и растрачивать попусту дарованные нам умения. После рассмотрения истории в разных обертках на будущее буду знать, к кому обращаться в поиске качественных повторных эмоций. Фильм для меня получился лучше книги, туда я и буду наведываться.

После длительных рассуждений о том, насколько гнилым оказалось яблочко под названием «Кукушата Мидвича», окончательной проблемой Джона Уиндема выявилось в изначально неправильно поставленной цели. Он пишет роман не для развития крутой идеи, передачи философских мыслей в меру, создания масштабного жуткого, фантастического хаоса в маленькой деревне, а для сооружения емкости, в которую он бы мог сливать все, что его на данный момент волнует. Из трагедии со смешками ужаса в замкнутом пространстве (дальше деревни ни персонажи, ни читатель не перемещаются) мог бы получиться деликатес, шедевр литературной кулинарии. Только вот автор предпочел вколоть в уставшее произведение сыворотку из ненависти к Советскому Союзу, напичкать его лишь одними заунывными речами, которые и по сей день мучают Гордона Зеллаби. По факту, автор имел отличную базу для фантазии, построения сюжета большой величины. Читатель и пребывает в вечном ожидании «вау» эффекта, и только под конец понимает настоящую причину его поступка: писатель хотел заманить читателя в кинотеатр будто на эксклюзивный просмотр новинки, а потом неожиданно закрыть на замок двери, включить научно-документальный фильм о смысле жизни, законах эволюции, поведении отдельных видов, и триумфально склонить его ко сну излитием собственного, никому не интересного мнения, по многим вопросам. Он пишет не для читателя, а для себя. Такое ощущение, что литература как искусство его не манит. Обращусь к отзывам на творчество Джона Уиндема других писателей. Так, Брайан Олдисс, один из приверженцев фантастики из Великобритании, считал его сюжеты «уютными катастрофами», тем самым, намекая на малый накал страстей, отсутствие ощущения страха, опасности. Вроде как происходит полная чертовщина. То огромные хищные растения расселяются по всему городу, то инопланетяне оплодотворяют земных женщин, то... еще многое-многое, с чем мне еще придется познакомиться. Обычно при чтении ужасов, триллеров с катастрофой в кармане, ты или нервно подергиваешься от предвкушения, или вздрагиваешь от страха. Третьего не дано. Джон Уиндем открывает вторую реальность, третий вариант исхода событий – ты без эмоций реагируешь на смерти, странные явления, спокойно наслаждаешься чаем с лимоном, с каменным лицом вникаешь в словесные поносы персонажей, и только успеваешь, не поддаваясь глюкам, сменять гневные выражения лица. Без лишних катаний ваты и сомнений, я дам автору второй шанс, ибо славлюсь своей терпимостью по отношению к литературе, касалось бы это принципа «второй раз войти в одну и ту же реку» или банальных сомнений по поводу оценки книги. Есть хотя бы малейший шанс, небольшая зацепка... почему бы и нет? В случае Джона Уиндема, это – хорошие идеи, умение ввести читателя в курс дела. По-моему, уже что-то. На данный момент меня больше всего интересуют его рассказы и роман «Паутина», которого все еще не переиздали. У меня, кажется, врожденная арахнофобия, так что писателю будет легче от этого вдвойне. Выдай мне качественное описание внешности паука – и я готова. Желаю себе и Джону Уиндему удачи в подготовке к следующей встрече, особенно моему новому приятелю, которого я, в случае неудачи, пущу катиться колобком во всем известном направлении, только уже без шанса возвратиться обратно.