Castle in the Air

— Буду без­мер­но счаст­лив, если моя убо­гая па­лат­ка с её не­при­тя­за­тель­ны­ми скуд­ны­ми за­па­са­ми ока­жет­ся тебе по душе, о ада­мант сре­ди стран­ни­ков, — ска­зал он и кри­ти­че­ски сме­рил взгля­дом про­пы­лён­ный плащ не­зна­ком­ца, ржа­вую серь­гу у него в нозд­ре и по­трё­пан­ное го­лов­ное по­кры­ва­ло.

— Они бо­лее чем не­при­тя­за­тель­ны, о ве­ли­кий про­да­вец на­поль­ных по­кры­тий, — со­гла­сил­ся не­зна­ко­мец. Он взмах­нул по­тёр­тым ков­ром в сто­ро­ну Джа­ма­ла, ко­то­рый в си­них клу­бах рыб­но­го дыма жа­рил каль­ма­ров. — Неуже­ли до­стой­ная вся­че­ско­го ува­же­ния де­я­тель­ность тво­е­го со­се­да не ока­зы­ва­ет вли­я­ния на твои скла­ды, со­об­щая им стой­кий аро­мат ось­ми­но­га? — по­ин­те­ре­со­вал­ся он.

Абдул­ла внут­рен­не так вски­пел от яро­сти, что вы­нуж­ден был с по­до­бо­страст­ным ви­дом сло­жить ла­до­ни, что­бы скрыть её. О по­доб­ных ве­щах го­во­рить не при­ня­то. А лёг­кий за­пах каль­ма­ров не по­вре­дил бы, по­жа­луй, той тряп­ке, ко­то­рую пы­та­ет­ся про­дать не­зна­ко­мец, по­ду­мал Абдул­ла, огля­ды­вая бу­рый вы­тер­тый ков­рик в ру­ках со­бе­сед­ни­ка.

— Твой по­кор­ный слу­га при­леж­но оку­ри­ва­ет внут­рен­ность сво­ей па­лат­ки до­ро­ги­ми бла­го­во­ни­я­ми, о князь муд­ро­сти, — про­из­нёс он. — Быть мо­жет, по­ис­ти­не ге­ро­и­че­ская чув­стви­тель­ность кня­же­ско­го носа всё же поз­во­лит ему про­де­мон­стри­ро­вать свой то­вар?

— А как же, о ли­лия сре­ди скум­брий, — скри­вил­ся не­зна­ко­мец. — Ина­че за­чем я тут столь­ко тор­чу?

– Тогда исполни другое желание, и побыстрее, – сказал Абдулла.
– Еще чего, – возразил джинн. – Одно желание в день. Ты уже свое пожелал.
– Разумеется, о великолепнейшее из лиловых испарений, – с отчаянной стремительностью согласился Абдулла, – однако это было желание, удовлетворить которое ты не смог. А твои условия – как я прекрасно усвоил в тот миг, когда ты их огласил, – предполагают, что ты обязан удовлетворять одно желание своего владельца в день. Этого ты не сделал.
– Да хранят меня небеса! – с отвращением воскликнул джинн. – Этот юноша – адвокат-самородок!