Волнолом

Память о прошлом - это прекрасно и очень важно. Но кроме нее должны быть мысли о будущем. И реальные дела в настоящем.

Начальство всегда знает больше, чем подчиненные. Неужели вы еще не привыкли? Подчиненным же надлежит не гадать о тайных мотивах, а всячески демонстрировать рвение.
– Спасибо, Теодор, – буркнул он. – Прикосновение к вашей бюрократической мудрости меня исцелило. Поеду работать, пока пыл не угас.

- Сейчас приедем в посольство, - сказал ей Генрих, - попросим водки. Стопку. Или сразу графинчик. Да?

• Угу. Потом позовём медведей.
• Зачем медведей?
• А зачем - водку? Я её терпеть не могу.

Она хотела бы жить в столице, но не как случайная гостья-провинциалка, а как настоящая столичная дама - из тех, что, проезжая через центральный мост, даже не глянут на резиденцию канцлера, настолько им привычна эта картина.

Над домами носилась воронья стая. Дым из труб поднимался дисциплинированно, не отклоняясь в стороны, и смешивался с полуденной мглой

Вы замечали, Теодор, что многие люди обладают очень ценной способностью? Они не только говорят, но и мыслят в унисон с государством. Это не притворство, в том-то и фокус – они совершенно искренни в своих убеждениях. Просто их искренность удивительным образом совпадает с текущей политической линией…

Я люблю оказаться первым, кто с утра берется варить кофе. Распахиваю дверцу шкафчика в комнате отдыха, вскрываю жестяную баночку и глубоко вдыхаю, наполняя легкие запахом. Вдохнуть этот запах лучше, чем напиться кофе.

В доме – хоть шаром покати, последний медяк истратили. Моя уже волком смотрит, того и гляди слюна с клыков закапает, пол прожжет. Червяк ты, говорит, дрищ никчемный и жук навозный. Лучшие годы на тебя угробила, красоту сгноила девичью, неописуемую. Ага, отвечаю, красота такая была, что встречные чуть ли не в подворотни прятались. Ну, то есть не отвечаю, конечно, а думаю про себя. А то ведь так развопится, что стекла в доме полопаются. Со стаканами заодно