1
Ваша оценкаКнига из цикла
Мои тетрадки
2
3
4
5
6
7
8
9
10
Рейтинг LiveLib
4,3
8 оценок
- 550%
- 438%
- 313%
- 20%
- 10%
Ваша оценкаПрочитали 10Хотят прочитать 5
Рецензии
Аноним30 сентября 2022 г.Дети и природа
Читать далееОб этом сборнике рассказов я узнала из книги Агния Барто - Найти человека и невольно сравнивала то, как разные писатели повествуют о трагичных судьбах ребят, при этом сопоставление оказалось не в пользу данного произведения. На мой взгляд, Пришвин, как «певец природы», о детях пишет слишком отстраненно, т.е. для него примерно равны что они, что побеги деревьев, даже, возможно, на мой придирчивый взгляд, природа волнует автора больше, во всяком случае ее он может описать лучше, чем переживания ребят.
В данном произведении очень многое вызывало мое несогласие или удивление, хотя, конечно, надо учитывать, что истории писались в прошлом веке, когда отношение к сиротам и усыновлению было совсем иное. Но, например, я никак не могу понять, что заставляет рассказчика спрашивать у потерявшего мать ребенка: ты кого больше любишь, папу или маму? (в целом, это вообще странный с современной точки зрения вопрос, даже если у малыша живы и папа, и мама)
– Скажи, милый, кого ты больше любишь папу или маму?
– Папу, – ответил мальчик, – я, конечно, больше люблю: папа с нами играл, наш папа был, как мы.
– А мама?
– Мама готовила на кухне, стирала белье.
Это значило у мальчика, что папа мог играть с ним, а маме было трудно. И еще это значило: мама умерла, но это страшно, об этом лучше молчать, а папа живНепривычно выглядит и тот посыл, что лучшее, что можно желать таким деткам, это забыть поскорее прошлое, своих погибших родителей, начать жизнь с чистого листа (сейчас, насколько я знаю, стал основным иной подход: все «забытое» никуда не уходит и живет в подсознании как бомба замедленного действия, правильнее не делать тайн из прошлого, не заталкивать боль внутрь, а проговаривать, выплёскивать ее)
Поэтому мне было странно читать о том, как от мальчика прячут письма от отца, сражающегося на фронте, чтобы его не расстраивать, пусть лучше он вовсе забудет папу (ведь ребенок же сейчас «чистый лист»), чем будет тревожиться за жизнь отца.
Но можно догадываться, что в минуты просветления его сознания образ новой мамы замещал прежний, и мало-помалу Вовочка, выздоравливая, выходил из старой жизни в новую с полным забвением всего, что было с ним в страшные дни блокады. ....Новый Вовочка вышел на свет силой материнской любви своей новой мамы, сохраняющей от него ревниво тайну его мучительного прошлого...
Стороной от людей узнал, наконец, отец Вовочки о гибели жены своей в Ленинграде и о спасении сына, и что за мальчиком самоотверженно ухаживает новая женщина, и что ребенок вовсе забыл свое прошлое.
«Вовочка, мальчик мой милый, – писал он, – как же ты не помнишь белую дорожку в траве, и как мы с тобой по этой дорожке гоним лошадку на колесах, как ты захотел на нее взобраться и упал, а на дорожке этой были муравьи, и ты их испугался и закричал, и мы с муравьиной тропинки перешли на чистую.»
Конечно, Анна Михайловна скрыла от Вовочки это письмо и сама написала отцу, чтобы для жизни Вовочки он постарался забыть свое прошлое.
«Боюсь вам сказать, – писала она, – как это „забыть“. Может быть, вы возьмете пример, большой Вовочка, с вашего маленького: он болел и со мной выздоравливал, и теперь живет и любит меня не меньше, чем старую маму.Или, например, история девочки, которая была очень «удобным» ребенком, ведь она тоже забыла родной дом, поверила, что приемная мама и есть ее родная, а когда вдруг осознала, что это не так, то приемная мать вдруг впала в истерику, стала биться головой об стену и стонать. Разумеется, бедная малышка поспешила ее успокоить, сказав, что любит, что женщина, конечно же, «настоящая мама».
На счастье Аграфены Ивановны, маленькая Валя после болезни вовсе забыла свое прошлое в Ленинграде, и где там жила, и какая там у нее была мама и кто папа. Все воспитательницы в один голос уверяли, что не было случая, когда бы Валя хоть один раз вспомнила что-либо из своего прошлого.- Вы только посмотрите, - говорили они, - на ее личико, не то она чему-то удивляется, не то вслушивается, не то вспоминает. Она уверена, что вы ее настоящая мама. Берите ее и будьте счастливы.
- То-то вот и боюсь, - отвечала Аграфена Ивановна, - что она удивленная и как будто силится что-то вспомнить; возьму ее, а она вдруг вспомнит, что ж тогда?
...
И вдруг у маленькой Козочки что-то сверкнуло в глазах: в этот миг, верно, девочка и вспомнила все свое ленинградское.
– Мама, – закричала она, – это не ты!
...вдруг и Аграфена Ивановна свое что-то вспомнила, закричала, заголосила, с размаху ударилась головой об стену и упала к столу. Она то поднимет со стола голову, то опять уронит, и стонет, и всхлипывает. Эта беда пересилила Валино горе, девочка обнимает ее, теребит и повторяет:
– Мамочка, милая, перестань! Я все вспомнила, я тебя тоже люблю, ты же теперь моя настоящая мама.
И две женщины – большая и маленькая, – обнимаясь, понимали друг друга, как равные.Все это напоминает мне рассказ Любовь Воронкова - Девочка из города где от героини тоже требовали, чтобы она скорее забыла прошлое, стала называть мамой чужую ей женщину.
Еще весьма несовременной выглядит история о том, что детский дом и «общая мама» на 300 детей лучше, чем родная мать, которая учит подлостям ( хотя в этой истории биологическая мама действительно весьма далека от идеала – бросила ребенка в блокадном Ленинграде, эвакуировалась без нее, а теперь пытается вернуть, приучая по-тихому пользоваться ворованным).
Или момент, когда из всех детей пришедший в детдом генерал выбрал себе одного мальчика, а воспитательница оставшимся детям объяснила это тем, что они сами виноваты, что их не выбрали, так как недостаточно воспитанные.
– Почему же он,– спрашивали мальчики с завистью,– одного только Ваню выбрал себе?
Воспитательница не нашлась, как объяснить детям, что есть во всякой любви минута личной встречи, и объяснила простым «потому», все сведя к скучному уроку.
– Вы же сами знаете,– отвечала она,– прежде чем класть конфетку в рот, Ваня поблагодарил генерала, и потому тот согласился сделаться папой. Вот бы и вам так поблагодарить, и был бы Дальний Восток, а вы, глупенькие, съели по конфетке – с вас и довольно.
В общем, подводя итог, этот сборник можно посоветовать поклонникам Пришвина, а также тут могут найтись занимательные подробности о нравах и правилах жизни общества, весьма сильно изменившиеся в наше время, для любителей исторических зарисовок.
731,6K
Аноним22 января 2021 г.Это рассказы о детях-сиротах, вывезенных из блокадного Ленинграда. Рассказы написаны в 43 году и я читал более позднюю их версию под названием "Моя прекрасная мама" Что тут скажешь? Всегда больно читать о сиротах, еще больнее читать о сиротах войны и нестерпимо больно о сиротах блокадного Ленинграда. Они , эти рассказы вроде и не черные , а светлые, и наполнены любовью и оптимизмом. Но все же все же... Не дай Бог такому повториться...
16306
Аноним30 ноября 2025 г.Книга о целительной силе природы. Ленинградские дети-сироты, эвакуированные от блокады, на природе стали потихоньку оживать.
Соловей, в этой связи, является символом жизненной силы, но также это и символ труда, труда на общее благо.
Примером такого труда может служить и воспитательница детей. Она не только заботится о них, пытается заменить им мать, но и старается выглядеть прекрасной в их глазах.655
