Маяк

он думал: «Поколение наших родителей несло с собой свое прошлое, запечатлев его в красках, фарфоре и дереве, мы же его отбрасываем. Даже история нашей страны преподается или вспоминается по нашим худшим деяниям, а вовсе не по лучшим». Мысли его устремились к его собственной, скупо обставленной квартире высоко над Темзой, и он вдруг испытал что-то вроде чувства вины, слишком иррациональной, чтобы не вызвать беспокойства. Картины, принадлежавшие его семье, и предметы обстановки, которые он отобрал, чтобы сохранить и пользоваться ими, были исключительно те, что нравились ему самому, те, на которых он мог с удовольствием остановить свой взгляд. Семейное серебро хранилось в банковском сейфе: у него не было в нем нужды, да и времени его чистить тоже не было. Картины своей матери и теологическую библиотеку отца он раздал их друзьям. А что, задавал он себе вопрос, станут дети этих друзей делать с нежеланным наследством? Для молодежи прошлое всегда обуза.