
Не популярные, но прекрасные
Chagrin
- 334 книги

Ваша оценка
Ваша оценка
Это не рецензия, а попытка разобраться в собственных мыслях.
Весь роман состоит из фрагментов, в которых один герой сменяет другого, затем вновь оказываясь в поле зрения автора и читателя. К числу главных героев можно отнести Бетховена, Жана-Батиста Изабе, французского художника-портретиста (за это открытие спасибо автору, совершенно неизвестная мне личность, - даже пришлось искать дополнительную информацию), граф Андрей Разумовский. В качестве второстепенных персонажей немало других исторических личностей, мелькнула фигура Дантеса, не названного правда по имени, но зачем, - несколько штрихов и портрет узнаваем.
Почему и по какому признаку объединены все эти люди? Нельзя сказать, что герои не взаимосвязаны, каждый их них является как бы звеном, каждая встреча чем-то обусловлена и предопределена.
Символична здесь фигура Изабе, художника предпочитающего миниатюры, считающего их высшим достижением. Миниатюра здесь как символ фрагментарности жизни и истории: от малого к большому, от единичного к обобщению.
История в понимании автора – это человеческие судьбы, последовательно соединяющиеся и пересекающиеся во времени и пространстве, цепляющиеся одна за другую, растущие в геометрической прогрессии. Здесь Алданов созвучен Торнтону Уайлдеру, утверждающему в своем романе «День восьмой», что история это «цельнотканый гобелен», сотканный самой жизнью.
Заставляет задуматься и название романа. Отнести его можно было бы в первую очередь к Бетховену. Но учитывая, что создал он только девять симфоний, десятая это опять символ, и не только по отношению к нему.
Как я понимаю, десятая симфония – это жизнь, и кто ее создатель?!

Жених мог, конечно, найтись и сам собою, но месье Изабе думал, что легче женихи находятся в тех случаях, когда их ищут. Он думал также, что любовь - великое дело и, бесспорно, самое главное в жизни; но в условиях беззаботной, веселой, обеспеченной жизни любовь и возникает легче, и протекает много приятнее.

Страстная ненависть Энгра к Делакруа была ему непонятна. «Все равно висеть им в музее рядом, и в каждые десять лет будут венчать и развенчивать то одного, то другого».

- Знатоки говорят, что в симфонии нарушены все законы музыки... Вы этого не думаете, князь?
- Нет, я этого не думаю... А если и нарушены, то беспокоиться нам нечего: значит, он создал новые, - ответил Андрей Кириллович.













