Королева теней

Рован наклонился к ней, коснувшись губами недавней раны на ее горле.
— Нельзя, чтобы другие слышали, как ты будешь стонать подо мной... Аэлина.

Мир кончился и начался заново, и в то же время - ничего не изменилось. Солнце по-прежнему будет вставать и садиться. И времена года как чередовались, так и будут чередоваться. Природе совершенно все равно, свободен он или раб демона, принц или король. Природу не волновало, кто гибнет, а кто остается жить. Мир продолжит свое движение. Это вдруг показалось Дорину чудовищной несправедливостью.

Сражаться за тех, кто не в состоянии себя защитить. Манона больше не видела в этом проявление слабости.

Он растерялся. Первый раз в жизни он не знал, как поступить. Понимал ли Лоркан, что если он убьет Аэлину, то следующим трупом станет он сам? Потом Маэва и... весь остальной мир.

Он будет убивать Лоркана так, как только бессмертные умели и любили убивать: медленно, жестоко и изобретательно.

Когда ведьма думала, что за нею никто не наблюдает, она смотрела вдаль, за горизонт. Ее лицо становилось иным: напряженным и даже чуть печальным. У Астерины были свои тайны, а тайны зачастую делали их хранителей беспощадными.

Как удивительно женственность и изящество сочетались в ней с неукротимой силой лесного пожара. Нежная, но и неколебимая, как скала. Такой была его королева.
Она была несокрушимой и одновременно слабой. Узы, связавшие их, стали их слабостью.

Аэлина наслаждалась зрелищем каждого его движения и жеста. Буря, обретшая плоть.

Серебристые глаза Аробинна всегда обладали странным завораживающим свойством. Из них струился холодный свет. Так светится небо, на котором еще не успели появиться краски зари. Ничьи глаза не действовали на нее так, как эти, притягивая к себе и не позволяя отвести взгляд.

– Шаол, нам незачем оглядываться назад. Это никому не поможет и ничего не изменит. Нам остается только идти вперед.