И вспыхнет пламя

Вспышка – признак дурных манер.

— Мне нравятся твои новые волосы, Эффи, – подает голос Пит. [...]
— Спасибо. Я подбирала парик под цвет броши Китнисс. Думаю, тебе нужно дать золотой браслет на лодыжку, а Хеймитчу – на руку, тогда все увидят: мы одна команда.

Я уже начала волноваться: вдруг он <…> забыл обо мне. А то и возненавидел. Утратить лучшего друга, единственного на свете человека, с которым можно делиться секретами... Нет, это слишком ужасно. Вмиг набежали слезы, а горло мучительно стало сжиматься – так бывает, когда очень плохо.

Погружаясь в пучину сна, пытаюсь вообразить далекий, еще не существующий мир, где нет места Голодным играм и Капитолию. Мир, похожий на луг из песенки, которую я пела умирающей Руте. Где ребенку Пита ничто бы не угрожало.

Меня часто гложет тоска по прежней жизни. Да, мы едва сводили концы с концами, зато я точно знала собственное место на замысловатом полотне под названием жизнь.

Знать и видеть — разные вещи.

Неудивительно, что я победила в Голодных играх. Порядочным людям такое не по зубам.

Іноді багато думати шкідливо.

Ви хоч уявляєте, як я вас ненавиджу? – думала я

– Красивих смертей не буває