На даче

Митя ухмыльнулся и перестал глядеть с ненавистью на своего соперника.

— А ты ступай куда-нибудь на темную аллейку... — кротко заметил Павел Иваныч. — На свежем воздухе легче думать, да и... того — мне хотелось бы тут на скамье соснуть... Здесь не так жарко...

«Впрочем, так разве, пойти из любопытства... — думал через полчаса дачник. — Пойти и поглядеть издалека, что это за штука... Интересно поглядеть! Смех да и только! Право, отчего не посмеяться, если подходящий случай представился?»

А жена… ну, что с ней сделается? Слава богу, восемь лет ни на шаг не отходил от нее… Восемь лет беспорочной службы! Будет с нее…

...будет нервничать и турнюром своим дрыгать, когда меня не найдет в беседке!.. А я не пойду…

...во всем дачном поселке у Павла Ивановича не было ни одной знакомой женщины, кроме жены.

«Она пишет, что она молода и хороша собой… Значит, не старуха… Гм… Говоря искренне, по совести, я еще не так стар и плох, чтобы в меня нельзя было влюбиться… Любит же меня жена! И к тому же, любовь зла — полюбишь и козла…»

За все восемь лет своей женатой жизни Павел Иваныч отвык от тонких чувств и не получал никаких писем, кроме поздравительных

Ну, народ эти женщины! Какой надо быть, прости господи, вертихвосткой, чтобы написать такое письмо незнакомому, да еще женатому мужчине! Сущая деморализация!