Ржавый-ржавый поезд

Воцарилось многозначительное, густое молчание с непередаваемым ароматом свежих трупов и старых тайн.

Уилл ругается смачнее всех. Недаром он преподавал литературу.

Клермонт шевельнул рукой, делая попытку отстраниться - разумеется, безуспешную.
Война научила меня крепко держать то, что дорого.

- А дедушка в том году умер... Меня не пустили на похороны. Очень жалко, я хотела ему показать, как научилась играть траурный марш на кларнете. Почти до конца не сбиваюсь... - Мари-Доминик поболтала ногами и запрокинула голову к небу, едва-едва просвечивающему сквозь плотный рябиновый купол.

• Соболезную...
• А все умирают, - просто сказала она. - Только это не навсегда. Главное - дождаться потом.

- Обязательно возвращаться?
Вместо взрослого, делового вопроса получилось жалобное детское бормотание. Не моя вина - это он на меня так влиял.
Если у кого-то есть милое хобби - исполнять любые твои капризы, то удержаться практически невозможно.

Я не люблю конфликтов. И не потому, что не могу постоять за себя, пусть многие из наших считают именно так. В плохой компании очень быстро учишься различать запашок палёного и реагировать адекватно - то есть бить или бежать. Мне ближе второй способ, потому что сразу насмерть бить нехорошо, а по-другому я не умею.

Для фокусов нужно желание зрителя поверить в чудо - тогда и сухая роза расцветёт, и наполовину пустой кувшин станет полным, и склеенная из перьев и глины птица взмахнёт крыльями и взлетит. Я, к слову, за все годы так и не раскрыл секрета этих фокусов; наверное, потому, что жажду чуда больше, чем любой зритель. Желание быть обманутым - убийственно действенное заклинание.
А для настоящего волшебства не нужно ничего, кроме всеобщей слепоты и уверенности, что это - простой трюк, хитрость, уловка.

- И куда теперь? - спросил я у куклы, отводя с фарфорового лица окровавленные пряди волос. Кукла, разумеется, не ответила - игрушки всегда молчат, когда дети окончательно вырастают.

В конце шеренги сбились в кучу Ирмины собаки, а самым последним прямо на земле сидел Лайме, белобрысый, тонкокостный и желтоглазый, как кот.

• Помни, что я тебе насчёт холодного железа говорил, - флегматично сказал он. - И не сердись на них. Они же люди просто.