Гуантанамо. Нерассказанная история

Это звучит глупо, но, когда ты напуган, ты – это не ты. В такие моменты ты снова становишься ребенком.

В тюрьме у вас нет ничего, кроме времени,
которое вы тратите на обдумывание своей жизни и ее конечной цели.
Думаю, что тюрьма – это самая старая и самая лучшая школа в мире:
здесь ты познаешь Бога и учишься терпению. Несколько лет в тюрьме
сравнимы с десятилетиями, проведенными на свободе.

…лично я не верил, что работа на правительство – это правое дело. Я думаю, что желание заработать не может быть оправданием того зла, которое они совершают во благо правительства и несправедливого режима.

– Я сам ненавижу евреев, но вы, парни (арабы), направляете самолеты в наши здания, – продолжил он.

– Ты видишь фотографию на стене? – спросил агент Ли, указывая на портрет президента (Мавритании), а агент Грант перевел на немецкий.
– Да, – ответил я.
– Твой президент пообещал нашему, что ты будешь с нами сотрудничать, – сказал агент Ли.
Я подумал: «Как дешево!» Мне вообще плевать на обоих президентов, как по мне, они оба злые и несправедливые.
– Да, конечно, я буду! – сказал я.

Он и его помощник ушли, оставив меня с охранниками и роем москитов.

Что касается моего ареста, это было похоже на политическую торговлю наркотиками. ФБР попросило президента США вмешаться и помочь арестовать меня. В свою очередь Джордж Буш попросил президента Мавритании об услуге. Как только мавританский коллега Буша узнал о просьбе, он отправил полицию арестовать меня.

Мавританцы не верят в государственные формальности, поэтому практически никто не заключает брак официально, кроме тех случаев, когда это экономически выгодно, что бывает крайне редко.

Я никогда не встречал американца, который готов простить измену, но я встречал американок, которые простили бы.