Марсіанські хроніки

- Боже мой, что вы делаете? - вскричал Гаррет, гремя цепями.

• Я, так сказать, кую железо, пока горячо. Не перебивайте человека, который кует железо, пока оно горячо, это неучтиво. Вот так!
• Вы заковали меня в цепи!.
• Совершенно верно.
• Что вы собираетесь сделать?
• Оставить вас здесь.
• Вы шутите.
• Весьма удачная шутка.

...и Весна встретит новый рассвет
Не заметив, что нас уже нет.

'What are you looking at so hard, Dad?'
'I was looking for Earthian logic, common sense, good government, peace and responsibility.'
'All that up there?'
'No. I didn't find it. It's not there any more. Maybe it'll never be there again. Maybe we fooled ourselves that it was ever there.'

Огонь потрескивал, пожирая ступеньку за ступенькой. В верхних комнатах он, словно гурман, смаковал картины Пикассо и Матисса, слизывая маслянистую корочку и бережно скручивая холсты чёрной стружкой.

Пёс побежал наверх, истерически лая перед каждой дверью, пока не понял как это уже давно понял дом, – что никого нет, есть только мёртвая тишина.

Марсиане заметили, что вопрос: «Для чего жить?» – родился у них в разгар периода войн и бедствий, когда ответа не могло быть. Но стоило цивилизации обрести равновесие, устойчивость, стоило прекратиться войнам, как этот вопрос опять оказался бессмысленным, уже совсем по-другому. Когда жизнь хороша, спорить о ней незачем.

— Я, так сказать, кую железо, пока горячо. Не перебивайте человека, который куёт железо, пока оно горячо, это неучтиво.

...запитання: «Навіщо взагалі жити?» — постає в кульмінаційний період війн та зневіри саме тоді, коли на нього немає відповіді. Але як тільки знову починається поступ цивілізації, а війни припиняються, це запитання під новим кутом зору виявляється безглуздим. Життя стає прекрасним і не викликає суперечок.

Якщо мистецтво є лише витвір наших розбитих бажань, якщо релігія є лише самообман, то навіщо ж тоді життя? Досі віра завжди давала відповіді на всі запитання.

А хіба все старе не відчуває приходу нового?