Осенний лис

Нет двух одинаковых ковров, как и нет двух одинаковых женщин.

Так благостно, спокойно было на душе, что не хотелось шевелиться, не хотелось нарушать то хрупкое мгновенье бытия, когда чувствуешь, что мир вокруг и ты - одно. Дьёрдь помотал головой. Неужели для того, чтобы это понять, надо было лишиться зрения? Ведь вроде ничего особенного - река, трава, небо... Почему он раньше этого не замечал?

...у людей извечная забава – землю делить – кроить да штопать заново огнем и сталью, волшбой и просто – силой рук… А небо – вот оно, режь его ломтями… Что, не получается? Вот то-то…

– Ну есть же, там, зелье какое-нито, приворотное… Ведь есть же? Жуга пожал плечами. – Есть, конечно… да только дурь всё это. Силой человека ещё никто счастливым сделать не мог.

– Зачем ты ищешь в ненависти то, что не нашёл в любви?

- Грустная у нас с тобой вышла история. с несчастливым концом.
- Это только в сказке всё хорошо кончается. В жизни веселого мало. Каждый ребенок едва родился, а уже плачет. Хоть бы один засмеялся.

- Самое жестокое в этом мире - это детские игры, друг Яцек. Чтобы понять это, надо просто-напросто вырасти. Кто взрослел в двадцать лет, кто - в пятнадцать. А иной рождается стариком.

- По правде сказать, я люблю дождь.
- Неужели? - Иоганн Готлиб закрыл за ним дверь. - Ха-ха! Кто бы мог подумать... Многие говорят, что любят дождь, сидя при этом у зажженного камина, но я впервые встречаю человека, который признался в этом, промокнув предварительно до нитки...

— Я устал каждый раз обжигаться до кости.

— О да! Твой дар и верно, как огонь. Он может обогреть в мороз, а может и всю избу спалить, это уж смотря как с ним обращаться. Откуда он, не знаю, но я и про огонь не ведаю, откуда он; так что ж мне — отказаться от огня?

— Ну, вот ежели, взять к примеру, такой случай: парень девку любит, а она его — нет… Можно тут помочь?

— Ничем тут не поможешь. Тут или парень — дурак, или девка — дура… или нету здесь любви никакой… так — баловство.