Алчба под вязами

Сын — это моя кровь. Плоть от плоти. Мое, перешедшее моему, продолжает принадлежать мне.

Разве грех не сладостен и каждый из нас разве не грешен перед тобой, господи?

Она была хорошей женой, работала не покладая рук, но не понимала, во имя чего работает. Я был всегда одинок. Когда она умерла, я почувствовал себя менее одиноким.

По разлитому молоку не плачут!

Никто никого не убивает. Убивают обстоятельства. Вот кто!

Если ты сможешь сделать так, чтобы из камня проросли колосья, — в тебя вселится бог.

По обе стороны дома — два огромных вяза, они распростерли свои ветви над домом, как бы защищая его и подавляя одновременно. В них есть что-то от изнуряющей ревности, от эгоистической материнской любви. От каждодневного общения с обитателями дома в них появилось нечто человеческое. В ясную безветренную погоду они напоминают женщин, которые устало склонились над крышей и сушат волосы под лучами солнца. Когда же идет дождь — их слезы монотонно капают на крышу и, скатываясь вниз, исчезают в гальке.

Все шепчутся - будто поземка метет сухие листья.

Жизнь коротка, любовь тоже — так говорят люди.

Они искали легкой наживы, а бог силен и любит только сильных.