
Экранизированные книги
youkka
- 1 811 книг

Ваша оценкаЖанры
Ваша оценка
Эта книга совершенно не похожа на другие произведения Саган.
С удовольствием читала "Здравствуй, грусть", "Любите ли Вы Брамса?"
"Окольные пути" настолько отличаются от других произведений писательницы, что, если не знать автора, можно подумать - другой человек написал.
Прочитала 80 страниц и бросила, не люблю "тягучие"книги, где почти совсем нет никаких действий, всё стоит на месте.
Вот [спойлер] приехали они в деревню, и сидят там, кофе пьют. К труду не приучены, посуду мыть - зазорно.
Это люди, привыкшие к роскоши, для меня они - чужие...

Победа над долгостроем!
Жизнь моя — медленное кружение без музыкального сопровождения (с)
У той четверки приятелей из «Окольных путей» как раз было такое кружение всю их жизнь: рауты, приемы, сплетни, светская болтовня, оторванность от реальной жизни. Жить в пустую, просто так существовать в своих заданностях. Изо дня в день, изо дня в день... А потом война. И окольные пути, раньше столь привольные, теперь загорожены. Всё. Прохода нет. Теперь придется жить лицо в лицо с обычными трудовыми буднями, делить кров вместе с простыми крестьянами. Оказывается, сливки французского общества способны и на такие неординарные для них поступки.
И именно там, где расстилаются поля, спеет урожай, приятели находят себя, открывают новое в своих жизнях, предвосхищают некий перелом, сдвиг в ощущениях, сознании, мировосприятии. Ведь не все было столь благополучно, гладко и холено. Было, было что-то еще ранее, в довоенной жизни, что червоточило, тревожило, только под тоннами лести, пудры, лощеных манер, жеманности почти не ощущались искренние биения души. Они замирали где-то на периферии всегдашних забот и интересов, оставаясь не услышанными. Первые же дни войны смешали всё. Парижскому бомонду открылись новые чувства, будь то боль, разочарование, страсть, удивление, открылись с новой, яркой силой. И всё это за те несколько дней, что они провели на ферме. А потом... Потом был неожиданный финал, мои удивленно поднятые брови, легкий вздох и смешанные ощущения из-за того, как необычайно складываются человеческие жизни. Те жизни, где окольным путям уже не будет места.

Кажется, с Саган мне не по пути. Очередным доказательством стал этот небольшой роман. Четверо светских приятелей бегут в 1940 г. от немцев из Парижа, машина ломается и они оказываются на крестьянской ферме. Мне не было смешно, не было грустно наблюдать за ними, вслушиваться в их диалоги. Волею автора ли или просто так я то восприняла, но они казались мне людьми пустыми, никчемными, неприспособленными, оторванными от реальности. И не было сочувствия. Мир рушится и, казалось бы, растерянность и неадекватность понятны. однако же герои словно бы играли на сцене, причем играли ненатурально. Закономерный финал вызвал равнодушие.

к чужим недостаткам легко привыкаешь, если не считаешь своим долгом их исправлять

И я поняла, что куда больше подхожу для того, чтобы целоваться на солнце с юношей, чем для того, чтобы защищать диссертацию…

к чужим недостаткам легко привыкаешь, если не считаешь своим долгом их исправлять
Перебирая воспоминания, боюсь наткнуться на такие, от которых на меня накатывает тоска.
Все мы добиваемся только одного-нравиться. Я по сей день не знаю, что кроется за этой жаждой побед - избыток жизненных сил или смутная, неосознанная потребность преодолеть неуверенность в себе и самоутвердиться.
Уверенность в себе — опьяняющее чувство сообщничества с самой собой.
Он брал на себя то, чего я не могла перенести, — ответственность.
Счастье - вещь ровная, без зарубок.
Это незнакомое чувство, преследующее меня своей вкрадчивой тоской, я не решаюсь назвать, дать ему прекрасное и торжественное имя - грусть. Это такое всепоглощающее, такое эгоистическое чувство, что я почти стыжусь его, а грусть всегда внушала мне уважение.
Быть может, ее доброта была утонченной формой ума, а то и просто равнодушия
Удивительное дело — судьба любит являться нам в самом недостойном или заурядном обличье.
Эльза великолепно смеялась, заразительно, самозабвенно, как это свойственно одним только недалеким людям.
То, что вы называете складом ума, скорее можно назвать спадом.
Жалость – приятное чувство, устоять перед ним так же трудно, как перед музыкой военного оркестра.
Для внутреннего спокойствия нужна внешняя суета.
Есть вещи, с которыми нельзя примириться
Когда мечтаешь о чем-то как об огромном несбыточном счастье, перестаешь замечать маленькие дорожки, по которым можно (и довольно быстро) до него дойти.
Никто ни для кого не создан.
Но в один прекрасный день я полюблю кого-нибудь всей душой, и вот так же осторожно, ласково, трепетной рукой нащупаю путь к его сердцу…
Любовь самая приятная, самая настоящая, самая правильная вещь на свете. И неважно, чем ты за нее платишь. Важно другое — не озлобиться, не завидовать...
Любовь самая приятная, самая настоящая, самая правильная вещь на свете. И неважно, чем ты за нее платишь. Важно другое — не озлобиться, не завидовать...
- У вас несколько упрошенное представление о любви. Это не просто смена отдельных ощущений...
...
Мы мало что из себя представляем. К счастью, мы частенько не осознаем этого. Иначе вообще ничего бы не сделали.
Несчастье не учит ничему, а все отверженные - уроды.
При расставании он, должно быть, чувствовал что-то вроде облегчения - так бывает, когда страсть бурлит в тебе. Кажется, что, расставшись, будешь наконец спокойно наслаждаться своим счастьем.
Но на самом деле всем всегда некогда толком разобраться в себе, людей в основном интересуют в других только глаза, да и то чтобы видеть в них собственное отражение.
Культура - вот что остается, когда ничего не умеешь делать.
Она жила, как живут тысячи женщин, а она этим гордится... И хвалится она не тем, что совершила нечто, а тем, что чего-то не сделала... Да ведь это же приманка для дураков... твердишь себе: "Я выполнила свой долг", только потому что ты ничего не сделала.
...а он, женясь на женщине своих лет, перестанет принадлежать к той категории мужчин без возраста, к какой относился до сих пор.
...в Анне не чувствовалось никакой недоброжелательности. Она была слишком равнодушна. И в её суждениях отсутствовали категоричность и резкость, свойственные злости. Но от этого они становились лишь ещё более меткими
Я больше всего боялась скуки и покоя. Нам с отцом для внутреннего спокойствия нужна была внешняя суета.












Другие издания


