Девятое термидора

Не первое произведение автора, но первое после большого перерыва.
Действие романа происходит в 1793—1794 годах, когда и вся Франция, а с ней и вся Европа просто бурлят. Его главный герой — молодой русский Юлий Штааль, который появляется при дворе Екатерины II, а позже оказывается в революционной Франции в качестве тайного агента. Там Штааль становится свидетелем термидорианского переворота.
Не могу сказать, что роман был слишком уж захватывающим, в "российской" части откровенно хотелось спать, а вот "французская" была гораздо бодрее и живее. Особенно хочу отметить мастерство Алданова-историка и Алданова-стилиста. Если бы я не знала настоящего времени написания, то с большой долей вероятности предположила бы, что он был и сам очевидцем событий, или писал роман в начале 19 века.

Прочла очередное произведение Марка Алданова и спешу поделиться впечатлениями. Это первый роман из тетралогии "Мыслитель".
Немного о сюжете. 1793 год. Юный дворянин Юлий Штааль приезжает в Санкт-Петербург. Он образован, в меру честолюбив, умён, порядочен, музыкален и очень красив.

У юноши имеется рекомендательное письмо, на которые он возлагает большие надежды, связанные с возможностью познакомиться с сильными мира сего и, возможно, быть представленным самой императрице.
И вот мечта Штааля относительно знакомства с императрицей сбывается, но её ближайшее окружение не очень-то радо появлению при дворе молодого красавца, ещё не испорченного светом, и вскоре Штааль получает задание: он должен отправиться в Европу, по возможности попасть в Париж (дабы узнать, чем живёт революционный город), и своевременно извещать своё руководство о вероятности проникновения "зловредных" идей в Россию.
Наш главный герой отправляется в путь. Он чрезвычайно рад тому, что может послужить отчизне, хоть и не вполне понимает, что именно он должен будет делать. Но когда тебе двадцать лет, это не столь уж важно. Ведь впереди - Лондон, Париж. Но сначала - Кёнигсберг.
В этом городе юноша встречает одного занятного пожилого человека, беседа с которым надолго западает в его душу. Думаю, иного и представить себе нельзя, коль беседуешь с "беспокойным стариком Иммануилом".
Читать страницы, посвящённые этому разговору - сплошное удовольствие. Вот, например, как отреагировал собеседник Штааля, узнав род занятий юноши.

• Так вы дипломат? - сказал он. - Как жаль!.. Право, бросьте вы это дело, молодой человек. Поверьте, гораздо лучше быть учителем или купцом. С тех пор, как существует мир, ещё не было ни одного умного дипломата. Я хочу сказать, что ещё не один дипломат не высказал ни одной такой мысли, по которой его можно было бы отличить от другого дипломата: они все вот уже три тысячи лет - совершенно одинаковые. Удивительнее всего то, что люди терпят их до сих пор, как терпят и вечное дело дипломатов - войну.

  Но нашего героя зовёт дорога, и вот он уже в Лондоне, где знакомится со многими политиками и, среди прочих, с Талейраном. Очень загадочная и интересная личность!

Однако Лондон - не конечная цель путешествия Штааля. Его ждёт Париж, где ему предстоит пережить много потрясений, повстречаться с порядочными (и не очень) людьми, и в конце концов безумно соскучиться по России.
Так много всего произошло во французской столице за последнее время, что политикам, ежедневно принимающим решения об отправлении сотен людей "на свидание с госпожой Гильотиной", воды Сены порой кажутся кровавыми. И так много ещё должно произойти...

Но пока "человек со страшными серыми глазами" ещё мало кому известен. У него всё ещё впереди...
Так что же произошло Девятого термидора II года (28 июля 1794 года)? А то, что именно в этот день после заседания Конвента был арестован и на следующий день без суда и следствия обезглавлен "Неподкупный" Максимильен Мари Изидор де Робеспьер. Вот про этого "доброго друга" читать было жутковато...
Подводя итог, скажу, что "Девятое термидора" - замечательный роман! В нём нет того, что на некоторое время отпугнуло меня от Алданова после прочтения его "Истоков": огромного количества абсолютно неинтересных второстепенных персонажей, отвлекающих внимание от развития сюжета. "Девятое термидора" лёгким чтением, конечно, не назовёшь (думаю, Алданов, в принципе, "легко" не писал). Но любовь автора к главному герою, лёгкая ирония, очень аккуратная работа с историческими фактами, продуманное соотношение реальных личностей и выдуманных персонажей - всё это однозначно позволяет рекомендовать роман всем любителям исторических произведений и грамотного, красивого русского языка.
Ну а я не спешу расставаться с юным Штаалем и перехожу ко второй части тетралогии под названием "Чёртов мост".

С книгой (или редакцией книги) мне не повезло и первую треть я боролась с глухим раздражением, на каждой странице было по две-три ссылки, потому что автор счел нужным некоторые слова, предложения, а иногда и монологи-диалоги приводить на разных языках - французский, немецкий, латынь, английский. Будто говорил - учи языки, неуч. Я бы не против, но зачем три раза написать по-русски Контержери, а потом исключительно на французском ровно то же название - осталось загадкой. Читала, я как всегда в электронке, а там с приложениями - черт ногу сломит, поэтому я крепилась и пропускала сноски, потом решила-таки полюбопытствовать... А не было в моем варианте приложений. Просто куча сносок на то, чего нет.

Сама книга шикарная, автор понятно пытался через Французскую революцию, плюнуть в сторону Октябрьской революции, но не рассчитал и доплюнул во все оранжевые революции 20-21 века. Это весьма забавно и одновременно пугающе читать проекцию событий через век от написанного. Читается не так чтобы легко, но весьма интересно. И Пьер Ламор действительно прекрасный персонаж, который как я поняла отражает точку зрения автора, кроме нее приводятся размышления Бекка, Питта, Канта, Робеспьера и др. исторических деятелей на смысл жизни, вселенной и вообще...

Знакомство с творчеством Алданова я решила начать с "Девятого термидора" и теперь думаю, что оно возможно этим и кончится. Может, другие его произведения и получше будут, но, судя по этому, он, мягко говоря, переоценен. Нет, его здравый смысл внушает уважение, когда он, верно рассудив, что может ожидать человека с его образованием и происхождением в нарождающемся государстве рабочих и крестьян, вовремя унес ноги от матереющей Софьи Власьевны. Но вот его, гм, творчество... Неприятное многословие, растекание мыслию по древу, сильно притянутые за уши аллюзии и ассоциации произвели нехорошее впечатление. Для романа с таким названием в нем слишком много России и слишком мало Франции, а уж собственно девятое термидора и вовсе в следовых количествах. Если бы меня интересовала Екатерина, я бы почитала ее мемуары и уж вовсе низачем не нужен выдуманный наивный росийский вьюнош Шталь. В общем, разочарование и впустую потраченное время.

Самая притягательная черта Алданова - его ироническое отношение к собственным героям, притом ирония благодушная, сочувствующая, терпимая к недостаткам. Алданов не привязывается к персонажам (кроме, пожалуй, фигуры Ламора, позволяющей ему высказывать самые радикальные свои мысли устами циничного, повидавшего жизнь старика), вводит и выводит их со сцены по мановению руки, но перед этим - рисует портрет, чаще из какой-то бытовой ситуации, повседневной интеракции с другими героями, и в этом портрете Алданов тонко подмечает самые пустяковые, но вместе с тем и самые колоритные черты. Возникает ощущение, что ты общаешься с историческими деятелями так, словно они только что вышли из туалета, плотно покушали и стоят перед тобой, вытирая полотенцем слюну и вопросительно взирая на вошедшего.

Это казалось бы вульгарным и карикатурным, если бы не слог Алданова - а алдановский слог, как бы его не упрекали в холодности и отсутствии изысков (абсолютная чушь!), как будто танцует с читателем, и на танец этот надо согласиться.

История - вернее, ее развитие - кажется сперва неровной: то на одну малозначимую сцену уходит два десятка страниц, то на важнейшие и кульминационные события он тратит две строчки. Разгадка в том, что проза Алданова - она вообще не об истории, а целиком о портретах. Любые сражения, интриги, перевороты, менявшие историю человечества кризисы - это лишь антураж, на фоне которого алдановские персонажи обретают живость и пространство для танца. Неслучайно большая часть ключевых замыслов здесь подается в диалогах: персонажи мирно беседуют или вполне немирно спорят во время пиров, ведут войну идей и слов на обеденных застольях, обсуждают ерунду умными словами (или умные вещи словами банальными) во время поездки, чтобы скоротать время - и именно это составляет основу романа, а не хитросплетения революции, интересующие Алданова лишь постольку, поскольку они служат раскрытию мыслей и мнений его героев.

Во второй части он продолжит делать то же самое на фоне итальянской революции и похода Суворова, в третьей - на фоне заговора против императора Павла. Желающие вникнуть в глобальный исторический сюжет будут разочарованы. Желающие танцевать - будут танцевать.

Первая часть известной тетралогии известного писателя белой эмиграции Марка Алданова (псевдоним, настоящая фамилия Ландау). Тетралогия посвящена событиям Французской революции 1789 года, юбилей которой отмечали в текущем году, а также эпохе наполеоновских войн. Книга прославила автора как исторического писателя. На мой взгляд, это очень печально, поскольку роман просто неудачный, и с формальной, и с идейной точки зрения.

Со стороны формы у меня два замечания. Я совершенно не ожидала в образчике прозы номинанта на Нобелевскую премию встретить литературный приём "немцы внезапно говорят по-немецки", и как писал когда-то Роман Шмараков, особенно в тех случаях, когда им надо сказать "Ja, ja" или "Guten Tag". В русском тексте, который описывает приключения русского офицера и дипломата, знающего европейские языки, беседы иностранцев передаются на русском. И вдруг внезапно посреди разговора то француз скажет что-то на французском, то англичанин на английском. После этого разговор течет как ни в чем не бывало снова на русском языке, а читатель думает: "Что это было?". Я до конца книги так и не привыкла.

Второе замечание: автор не решил задачу стилевого разнообразия (или однообразия, как угодно). Персонаж его живет в конце XVIII века и ведёт дневник. Когда он пишет в дневнике, текст стилизован под докарамзинскую прозу. Когда же он не пишет, а говорит или думает, это современная речь человека XX-го века. Поскольку остальные персонажи не ведут дневник, они разговаривают таким же образом - на современном языке, с учетом первого замечания. Это производит впечатление непроработанности и бессмыслицы. Капитан Блад и благородный Атос пишут как говорят и говорят как думают, читателю не показывают контраста с настоящим языком эпохи, и благодаря этому срабатывает эффект присутствия. Здесь же совершенно непонятно, чего автор хотел добиться. Ничего внятного у него не получилось.

Теперь замечание по идейному содержанию. Когда писатель-белоэмигрант, переживший русскую революцию, пишет о революции французской, понятно, чего ждёт читатель от этого текста: от автора - размышлений и параллелей, а от героев - обретения некоторой зрелости после всего, что они пережили. "Блажен, кто посетил сей мир в его минуты роковые. Его призвали всеблагие как собеседника на пир". Так вот, ничего подобного в книге нет.

Как пишут в аннотации на сайте Литмир, "творческий метод Алданова заключается в том, что автор, введя в повествование известных исторических персонажей, «дает изображение» через восприятие самого простого человека, молодого дворянина по имени Штааль. По писательской воле Алданова он оказывается в гуще самых драматических событий, является их вольным ли невольным свидетелем. Это дает автору особые возможности, которых лишен профессиональный историк".

Эти особые возможности автор использовал для того, чтобы показать историю как бессмысленную толчею бессмысленных людей, одержимых бессмысленными страстями. Офицер Штааль встречается с Екатериной Второй, Кантом, Талейраном, Робеспьером, Питтом и массой знаменитостей поменьше, и от всех этих встреч у него остается впечатление скуки и ненужности происходящего. Герой вмешивается в самые невероятные авантюры, не понимая что он делает и зачем, и никакого роста самосознания в тексте не прослеживается. "Они ничего не забыли и ничему не научились".

Итого: читать для удовольствия невозможно, разве что в исследовательских целях, чтобы понять менталитет той среды, где такие книги делают фурор. Но и то, и то! Самое скучное чтение за прошедший год.