Ошибки наших звезд

Мистер Ван Хутен, я хороший человек, но дерьмовый писатель. Вы дерьмовый человек, но хороший писатель. Думаю мы могли бы стать отличной командой. Не хочу просить вас не о каком одолжении, но если у вас будет время, и судя по тому что я видел, у вас его навалом. Пожалуйста сделайте это для меня. Это надгробное слово для Хейзел. Она просила меня написать его, и я пытаюсь, но просто у меня нет таланта. Все хотят чтобы их помнили, но Хейзел никак все. Хейзел знает истину. Она не хотела миллионы поклонников, она хотела только одного, и она получила его. Может быть её немного любили, но её любили сильно. А это больше чем выпадает а долю большинства из нас. Когда у Хейзел был приступ, я знал что умираю, но не хотел ей этого говорить. Она была в палате интенсивной терапии, я пробрался туда на десять минут и сидел с ней пока меня не выгнали. Её глаза были закрыты, кожа бледной, но её руки были по прежнему её руками, по прежнему теплыми и ногти были покрыты сине-черным лаком. Я держал её руки в своих. Я попробовал представить себе мир без нас, какой же бессмысленный это будет мир. Она такая красивая. Я не устаю любоваться ей. И меня не волнует умнее ли она меня потому, что я знаю, что она умнее. Она забавная и никогда не бывает злой. Я люблю её. Боже, как я люблю её. Мне так повезло, что я люблю ее, Ван Хутан.