Двойной шпагат

Я так долго пророчил Жана Кокто себе в любимые писатели, а в итоге, встретившись с ним, осознал лишь одно – что из меня довольно скверный пророк. Мне нравится личность Кокто, его ощущающаяся артистичность, граничащая с каким-то очаровательным безумием. Мне всегда казалось, что в нём есть что-то от Сальвадора Дали, хотя, впрочем, глубоким изучением его жизни я никогда не занимался, поэтому ассоциации у меня исключительно интуитивного характера.

Его свободомыслие, его стремление идти наперекор обществу, не обременённое грязью, в которой часто щедро вываливали свои произведения иные эксцентричные экспериментаторы, невольно притягивало меня уже давно, создавая Жану Кокто авансом образ гениальной святости. Впрочем, насчёт грязи я никогда не был уверен до конца, так как не читал его произведений, да и сейчас не могу ничего гарантировать. Но людям свойственно идеализировать неизвестность.

Первая встреча всегда самая важная. И теперь, прочитав свой первый рассказ его авторства, я с прискорбием понимаю, что гениальность была в большей мере в моих фантазиях. Рассказ не очень плох. Скорее иное – он не настолько хорош, как я надеялся.

В «Двойном шпагате» я увидел две черты, переплетение которых на полотне одного и того же произведения я прежде не смог бы себе представить. С одной стороны, мне показалось, что Жан Кокто пишет очень похоже на Вудхауса (короткие фразы, динамичный сюжет, юмор), а с другой – читая, ощущаешь себя так же, как при просмотре тех самых классических французских фильмов, в которых героини в очках и наброшенном на голову полупрозрачном платке разъезжают на кабриолете с красавцем-мачо.

В общем-то, неплохо. В общем-то, не сильно скучно. В общем-то… Только все эти «в общем-то» звучат больше как попытка оправдать свои ожидания. Оценка «три» у меня имеет несколько расшифровок. Чаще всего это «чем-то не понравилось, поэтому не дотянуло на хорошую оценку» или «не вызвало никаких эмоций: ни отрицательных, ни положительных». С «Двойным шпагатом» второй случай. Я не почувствовал ничего.

Единственное чувство, в котором меня можно было бы обвинить во время прочтения – это жалость. Не сочувствие, а именно беспощадная, неблагородная жалость. Жалок главный герой, чья слабохарактерность мне попросту непонятна, жалка Жермена, которая бросается с одного мужчины на шею другому, жалок её муж, жалок Дружок... Каждый, по-моему, там по-своему жалок. Мне как-то очень не хватало хоть одного сильного персонажа. Сильного даже не по качеству прорисовки его личности, а просто сильного морально, не тряпку.

У Кокто есть хорошие фразы, которыми можно зацепить читателя, но у них нет красивой оправы, они живут своей собственной жизнью, выдавая, что у писателя действительно живой и неординарный ум, как драгоценные камни, валяющиеся на грязном, забросанном хламом столе мастера. Это оставляет надежду на более удачное знакомство в будущем, но, если честно, сейчас я не уверен, что это будущее будет скорым.

Творчество Кокто в целом, - это удар по условностям и закостенелым устоям, которые сформировали в определенном смысле, трусливое и безнадежно запутавшееся в правдах и неправдах, общество. Его сильно и довольно яростно критиковали, и это непосредственно отражалось на личности писателя. Поэтому жизнь Кокто можно считать непрерывной борьбой как с самим собой, так и с теми, кто всячески опровергал и угнетал свободу его мысли.
В данном произведении Кокто говорит о любви. О самозабвенной и преданной любви, коронованной и воздвигнутой на трон - любви, возможной только у юнцов-романтиков, которым все блестящее кажется золотом. Жак именно тот юнец, и ему не нужно глубоко копаться, чтобы разглядеть сущность объекта любви - ему хватает того, что он видит. Он принимает очевидное и продолжает любить. Страдание - это выбор, может и неосознанный. В своей любви Жак пошел ва-банк, по неопытности ли, или глупости, присущей молодости - неважно. Он положил на плаху свое сердце, без раздумий. А стоило ли? - ответ изначально был очевиден, но Жак упорно затыкал уши воском, или наоборот, они намерено были открыты для мелодии сирен?..

Сам текст произведения - это остро отточенная стрела, плавно рассекающая воздух, с характерным неимоверно красивым звуком, от которого завораживает. Взгляд неотрывно следит за полетом, чтобы не упустить малейшей детали гениального пируэта. Браво!

Дальше...

Давно не читала нечто поражающее по своей силе, пронзительное и чарующее.
И вот, наконец, добралась до Жана Кокто.
"Двойной шпагат" - произведение о познании, познании в любви. А любовь, как известно, по большей степени несчастна. Любовь - это желание обладать, смешанное со страхом потерять.
Самое любопытное в этой повести, что Кокто показывает нам историю становления Жака, его развитие в любви. Сначала , любовь воспринимается им ,как идолопоклонство - желание быть похожим, стать частью, растворить свое "я" в другом человеке, надеть чужую кожу, свернуться клубком в чужом сердце. Подобное переживают дети ,когда начинают копировать объект любви, демонстрировать свое посвящение в таинство чужого существования через подражание, попытку примерить на себя иной образ, вбирая его целиком ,т.е. со всеми недостатками.
И лишь потом, приходит осознание ,что мало разделить чужой образ жизни, возникает необходимость обладать.
С Жаком .как юным романтиком, посвящение в любовь произошло неудачно. Вместо трагичного ,возвышенного чувства получилось пошлое, аляповатое, склонное ерничать, предавать, носить маски чувство-суррогат. На нем долго не продержишься. Но и избавиться, вытравить из души любимый образ невероятно сложно. Для того порой приходится вытравливать из собственного тела душу, гнать ее из своей оболочки ,как нечто инородное, грязное, мятое, пережеванное. Жермена стала для Жака роком, он для нее - очередной игрушкой в потоке молодых тел. Ей доступно забвение, всякий раз она вступает в реку любви, как впервые. Жаку же противит притворство, скоропостижность того состояние ,которое он гордо именуют Любовью и верит в чистоту и возвышенность, забывая о себе. Говорят, в любви человек преображается, светится иным светом, становится красивее. То же произошло с Жаком. Любовь для него - перманентное состояние, способ жить. Потому .узнав, что чувство пошло в утиль, он не может возвратиться к себе прошлому, к себе ,существующему вне любви.
Здесь рождается трагедия существа, не имеющего возможность разделить любовь. Ведь это то чувство, которое тяжело носить одному.

Чудесная книга. Какая-то зефирная (восточноветровая). История первой любви молодого провинциала к даме из тех <которым платят пятьдесят франков в театре и пятьдесят тысяч на дому>. Он вернулся из путешествия по Европе и поселился в общежитии. В Европе он знакомиться с молодой больной туберкулезом армянкой. Но он возвращается во Францию. Мне показалось, что для этой армянки их мимолетный роман значил гораздо больше.Сердце молодого Жака свободно и оно получило право действовать во имя любви. Описание Жермены напомнило мне чем-то Марлен Дитрих
<Ее красота балансировала на волосок от уродства, но балансировала так, как
акробатка на волосок от смерти. Есть и такой способ брать за сердце.> У не есть богатый покровитель и она в силу сугубо меркантильных причин не хочет с ним расставаться.
< Да, Жермена любила его. Но ее сердечку это было не в новинку. Силы
изначально оказались неравны.>
У героя есть мать, которая любит его. И немного ревнует. Чувство знакомое. Но из Европы он вернулся сосвем другим. Любовь передалась ему по наследству от отца. Отец узнает в сыне себя, но предпочитает держаться в стороне. В книге нет задушевных бесед родителей с детьми. Особенности воспитания, когда дети должны быть видны, но не слышны.
Жак подумывает о суициде, но не умирает.<Ангел получил неведомо какой контрприказ.>
Армяночка, та которую он любил глубже, чем куртизанку, умирает и это последняя капля толкает Жака на самоубийство. Но он молод и ничего о надежных способах не знает.
После неудачной попытки, он возвращается в общежитие, а его Жермена уже с другим.
Клэр Голль сравнила Жана Кокто с Уайльдом, но Уайльдом без трагедии.

Виртуоз, мастер плетения словес и образов, Кокто блестяще облекает в слова некоторые очевидные законы жизни, здесь он говорит о красоте:

порочные наклонности единственое, чем наделяют, не задумываясь

красоте чисто физической свойственна надменная манера быть везде как дома

беспредельная жажда красоты убивает

Вся история любви и терзаний Жака рисуется каким-то бурлеском, фонтаном из шампанского, головокружением французской жизни. Он "танцует" свой кан-кан отчаянно, доводя себя до края, окунаясь в него с головой, а в итоге двойным шапагатом для него оказывается решение стать человеком "расы-алмаза", ибо

чтобы жить на земле, надо следовать ее изменчивой моде, а сердце здесь нынче не носят

Честно признаюсь: терпеть не могу французскую литературу (очевидно, из-за того, что учу язык Бонапарта с первого класса). Но где-то раз в полгода я решаю дать "ещё один шанс" последователям Бальзака и Флобера - и знакомлюсь с творением очередного Жака, Жюля или Жирарда.
Примерно два года назад я отмучила роман Жана Кокто "Ужасные дети". Ужаснулась (извините за тавтологию) - и пошла дальше наслаждаться американскими и немецкими авторами. Но недавно наткнулась на повесть "Двойной шпагат" того же писателя - и решила попробовать еще раз.
И, вы знаете, мне очень понравилось.
Во-первых, замечателен стиль произведения: весь текст можно разнести на цитаты и зачитываться ими перед сном.
Во-вторых, несмотря на необычный язык повести, смысл "не ускользает" и остается предельно ясным и чётким.
В-третьих, Кокто изумительно прописал детали.
В-четвёртых, все персонажи (именно персонажи, героев здесь нет) получились очень живыми.

...Эх, наверное, мне стоит пересмотреть свое отношение к французской литературе;)

Жан Морис Эжен Клеман Кокто очень француз, и писал очень по-французски. В его героях много от самого автора. Мне нравятся пьесы Кокто, а вот с прозой сложнее.
Произведение рассказывает о первой любви юного романтичного Жака Форестье к Жермене, актрисе и содержанке банкира. Подробно описывается зарождение любви, кульминация, забвение для Жермены и страдание для Жака. Герой из тех мужчин, кого бесконечно будет тянуть к людям-алмазам, которые ранят, к людям-рекам, в которых можно утонуть. Он растворяется в своём объекте любви, пропускает через себя, но для Жермены он стал одним из многих. Умудряясь водить своих поклонников за нос, она бесконечно изменяет одному с другим, а другому с третьим совершенно не мучась угрызениями совести.
История о том, что один целует, а другой подставляет щёку. Очень много чувств и мало действия. Но Кокто пишет без надрыва, у него присутствуют реализм и ирония.