Блеск и нищета куртизанок

Государству следовало бы содержать самое большее двести шпионов, ибо в такой стране, как Франция, отыщется десять миллионов честных доносчиков.

Итальянский гений может сочинить легенду об Отелло, гений англичанин может вывести его на сцену, но только природа может в одном единственном взгляде воплотить ревность с блеском и совершенством, не доступным ни Англии, ни Италии.

Нельзя уделять внимание многим домам одновременно. Кто бывает всюду, тот нигде не встречает живого интереса к своей особе. Знать покровительствует лишь тому, кто соревнуется с их мебелью, кого они видят каждодневно, кто сумеет стать для них столь же необходимым, как удобный диван.

Деньги и презрение к людям питают силу скряги.

Не свойственно ли благородному предназначению женщины больше соприкасаться с величием страдания, нежели с великолепием счастья?

Так ведется в Париже: презирают человека, но не его деньги.

«Всякое счастье исходит от неведения.» 

Для нее богатство не было ни властью ни утешением, она могла жить только любовью, религией, верой в будущие...

Эти дьяволы из второсортных гениев знают десять способов заработать деньги и двадцать, чтобы их потратить.

Любовница была так прекрасна, так низменно обольстительна, что пресыщение - чудовище, пожирающее самую пламенную любовь, - еще ни разу не дало себя почувствовать.