Рецензия на книгу
Люси Краун
Ирвин Шоу
Аноним7 февраля 2017 г.Трагедия одной отдельно взятой семьи или трагедия любых отношений? Как не потерять себя, как не отказаться от себя, но как при этом не раздавить другого, близкого тебе человека? Как склеить то, что разбилось как будто бы вдребезги? Как простить, когда прощать очень не хочется? И еще много и много вопросов здесь поднимается и не дается на них ответов, потому что нет их. Всегда потом приходит умная мысль: "ах, если бы не ...", "ах, надо было ..."
Мне было жаль всех героев, всем я сочувствовала, но больше всего, как это ни странно, Оливеру. Наверно, всё началось с его взглядов на воспитание сына, которые он в самом начале книги высказывал своему другу, и с того, как он беседовал с претендентом на место воспитателя. Вот я была с ним полностью согласна, за что зауважала и полюбила, а потом могла уже только его жалеть: и за вдруг обрушившиеся на него неожиданные серьезные проблемы, и за его ошибки в их решении, и за иронию судьбы, перевернувшую вверх дном всю его жизнь и все его цели, и за его смерть.
К сожалению, он не жил сам той жизнью, которой хотел, и не дал жене жить так, как хотела она, только даже не понимал этого, пока в один "прекрасный" день всё не покатилось под откос. В его руках было всё остановить, но Оливер всё же человек, а не машина. Нельзя было в тот день уезжать, не поговорив с сыном, но что он мог сказать ему в тот день? Но взять его с собой тоже было бы неверно. Оливеру нужно было принять решение о дальнейшей жизни, а для этого нужно было быть одному. Вот только решение принимал не только он. И я прекрасно понимаю Люси, которая прожив эти 10 дней с вдруг возненавидевшим ее 13-летним сыном, не захотела жить с ним дальше. И надо же: Оливер приехал великодушно простить жену, а вместо этого ему пришлось идти на уступки ей, уговаривать ее с ним остаться. И он снова оказался не готов говорить с сыном, потому что всё вдруг снова оказалось не так, как он думал. Оливер для первого разговора с сыном не так уж и был не прав, он даже высказал верную мысль, что Люси только сейчас вся на взводе и поэтому не хочет больше жить с сыном, а потом передумает. Ему бы держаться этой мысли и "гнуть" ее, но он просто всё законсервировал. Его самая большая ошибка была в том, что больше он к этой теме с сыном не возвращался. Тони нуждался в матери, нуждался в том, чтобы простить ее, но своих собственных сил для этого ему не хватало, ему была необходима помощь. Это с годами поняла Люси, но к сожалению, не понял Оливер, а ведь ему было проще всего помочь сыну, потому что сам-то он смог простить Люси, потому что сам он был когда-то мальчиком, потому что сам был мужчиной. Но разговоров по душам больше не было, кроме одного последнего в жизни - в пьяном угаре, разговора, больше похожего на истерику. А одна жалкая попытка привезти сына домой окончилась очень плачевно, потому что, наверно, произошла слишком поздно или потому что не надо было звать никаких гостей, или ...
Очень жаль Оливера, к которому не хотел прислушаться в последнюю встречу сын, которого не захотела пожалеть в последнюю встречу жена, который не добился в жизни ни одной своей цели, кроме благосостояния. И мне кажется, он в какой-то мере искал смерти, в каком-то смысле он просто сбежал на войну от своей зашедшей в тупик жизни.
Конечно, логичней было бы жалеть Тони, а не его горе-папашу, и мне было очень жаль Тони - за то, что глупые родители просто выкинули его из семьи, за то, что его глупые родители не поняли, что кроме ребенка ничто треснувшую семью не склеит, что Тони им необходим, а они необходимы ему. Но Тони почему-то не проник в мое сердце, а Оливер проник.
В самом деле, Люси и Тони погубили его. Люси сказала об этом взрослому Тони, и он ведь не спорил с этим. Мне трудно объяснить, почему ребенок может быть здесь хоть в чем-то виноват, но внутренне я полностью согласна с этим утверждением Люси.1584