Рецензия на книгу
Do Not Say We Have Nothing
Madeleine Thien
Аноним15 декабря 2025 г.Do not say we have nothing.
Мучительно затяжное чтение романа Мадлен Тьен отплатило сторицей лишь в ёмкой заключительной части с долгожданными развязками сюжетных линий героев, не привязаться к которым за столь длительный путь никак нельзя. Одна из тех книг, которую и хотелось бы сократить, но даже не знаешь, что из неё можно было бы убрать: при всей велеречивости и изощрённости языка автора каждое слово здесь, кажется, на своём месте.
Фабула строится от 1991 года, когда на порог маленькой квартирки в Ванкувере, где живут главная героиня Мари с матерью, приходит беженка-китаянка, сбежавшая сюда после протестов на площади Тяньаньмэнь. Далее Тьен запускает во все стороны замысловатую корневую систему сюжетных линий, одни из которых устремляются в будущее и вовлекают в развитие взаимоотношений Мари (любезно именуемой также Девочкой) и загадочной гостьи из былых лет её отца, а другие погружаются на полвека в прошлое, хитро исследуют исторический фон и оборачивают историю в форму семейной саги. Разобраться в книге непросто и из-за обилия персонажей с труднопроизносимыми именами, часто подменяемыми прозвищами, но вскоре в этом музыкальном эпосе вырисовывается три уровня, живо изображающие ад, через который прошёл Китай от прихода к власти Мао Цзэдуна в 40-е и до собственно протестов 1989 года, завершившихся страшной расправой.
Две семьи, которых объединяет любовь к музыке и невероятная жертвенность в эпоху кровавых репрессий, не только разлетаются во все стороны силой разорвавшейся в их только что нормальной жизни бомбы, но и навсегда остаются израненными чувством глубокой вины и презрения к самим себе. Остановить эту цепную реакцию и восстановить историческую справедливость попытается главная героиня, но попутно ей откроются такие эпизоды немыслимых страданий, через которые прошли её предки, а вместе с ними и огромная страна, что в конце от безысходности хочется плакать. Трудовые лагеря, преследования, запреты, зверские расправы и травля наложили отпечаток на всю нацию, ожесточив и озлобив невиновных людей и породив целый пласт литературы о Китайской культурной революции: «Не говори, что у нас ничего нет» (к слову, строчка из китайской версии «Интернационала») достойно представляет его, но своей неповоротливостью и медлительностью пугает читателя, а не очаровывает. Нравственный след романа, на мой скромный взгляд, напрочь стирает его невыразительная художественность, напоминая не четырёхсерийный толковый сериал от Netflix, а бесконечную дораму, выматывающую зрителей и героев.
1661