Рецензия на книгу
Сделаны из вины
Йоанна Элми
Аноним11 ноября 2025 г.«Как-то получается, что наши родители переносятся в наши телефоны. Там мы держим их на безопасном расстоянии. Может, это и есть тюрьма, на которую мы их осудили за все ошибки»Роман «Сделаны из вины» болгарской писательницы Йоанны Элми вырос из того же сора, что и вся современная литература о постпамяти – из коллективных травм, от которых не так-то легко отделаться даже спустя десятилетия. Ева, Лили, Яна – женщины трёх поколений одной семьи, передающие своим детям по наследству чувство вины, вокруг которого и выстраиваются их личности. Вины за нищету, за суровое время, в которое дочерям приходилось взрослеть, за пьющих и бьющих отцов, за то, что выбор между собой и семьёй не всегда осуществлялся в пользу последнего. Три героини всю жизнь зажаты между двумя многотонными металлическими пластинами обид: с одной стороны – на родителей, за то, что сделали ради них недостаточно, с другой – на детей, которые не оценили их жертв и выбрали жизнь вдали от родной страны.
В своём романе Элми делает младшую из героинь, уехавшую на заработки в США Яну, не только свидетельницей некоторых событий, начиная с середине девяностых, но и хранительницей семейной истории. «Разве мы виноваты, что вытащили короткую спичку?» – этот риторический вопрос, писательница превратила в лейтмотив всего повествования, разворачивающегося в пространстве раскачивания воображаемого маятника между виной и невиновностью, действием и бездействием, личным выбором и предопределенностью. Яна постоянно слышит и прокручивает в голове истории матери и бабушки, в результате чего её задачей становится не столько проживание собственной жизни, сколько сохранение памяти о прошлом семьи и той травмы, которая пусть и фоново, но присутствует и в жизни девушки.
«Целое поколение, помеченное аллеями ужаса. Никто не задавался вопросом, что дремлет в телах детей девяностых. Наша история вряд ли займёт и пару предложений в учебнике, полном мифов и легенд. Мы выросли и стали статистикой – и уехавшие, и оставшиеся. Синдром примирения»– говорит Яна в том числе и о себе.
«Их поколение было самым несчастным в мире: быть ровесниками диктатуры, расти и взрослеть вместе, чем больше они – тем больше и она, вы вместе ходите в школу, диктатура – свидетель на твоей свадьбе, коллега на работе, а вечером она садится за твой стол и лезет тебе в глотку, отнимая лучшие куски»– пишет она о своих родителях.
«Мы уже видели, как нам дали первое светлое будущее, молись, чтобы не дожить до второго»– вспоминает фразу бабушки.
«Никто не спорит, что время накладывает свой отпечаток на людей, в нём живущих, во многом формируя их характер и образ мыслей, но можно ли оправдывать человеческое оскотинивание диктатурой, репрессиями и пропагандой?» неизбежно захочет спросить читатель. Элми в своём тексте не даёт прямого ответа на этот вопрос, но при этом несложно заметить, что никто из её героинь не обвинён и не оправдан, а история страны показана как сила куда более мощная, чем человек, а значит логично, что и вины в ней больше, чем возможно понести в одиночку.
На примере современной Болгарии, вместо которой легко подставить любую из постсоветских стран, «Сделаны из вины» показывает, как любой человек живёт среди обломков чужих жизней, просто потому что не знает, как наконец перестать их хранить. Травма показана в романе не как одномоментно меняющее всё событие, а как нечто, почти незаметно просачивающееся в быт, в мокрые тряпки на кухне, в упражнения для игры на фортепиано, в банальные разговоры между матерью и дочерью. Элми написала о мире, в котором любовь и вина переплетены так тесно, что уже невозможно понять, где заканчивается одно и начинается другое, но всё же такая любовь, пусть калечная и кривая, лучше, чем вообще никакой.
30310