Рецензия на книгу

• 

  Аноним4 ноября 2025 г.

  Я думал: дружба — это значит: мы ещё живы, а другие умерли.

  Очень давно хотел попытать судьбу с русской эмигрантской прозой первой волны и, конечно, не было лучшего момента познакомиться с Гайто Газдановым. Писатель в 1920 эвакуировался в Турцию, а в 1923 оказался в Париже, и «Вечер у Клэр», изданный в 1929 году — практически полностью автобиографический дебютный роман автора. Это проникнутое атмосферой мечтаний о далёком будущем отражение событий из жизни Газданова, от его детства и юности гимназиста до начала гражданской войны, где он принял сторону белых, служил на бронепоезде, а позже вынужден был бежать в Константинополь на пароходе.
  

  «Вечер у Клэр» гениально работает с ретроспективой. Писатель изображает героя как бы в двух реальностях, в Париже, где он встречает свою юношескую любовь спустя 10 лет и проводит ночь в её доме, и в стройном потоке воспоминаний, в которых его память воспроизводит долгий путь от их первой встречи в России до этого момента. По форме подачи «Вечер у Клэр» сильно отсылает к любимому и мной, и Георгием Ивановичем (настоящее имя Газданова) Прусту, но проследить схожесть художественного метода двух авторов можно не во всём. Сама Клэр представляется скорее метафорой вечной гонки за собственными мечтами, которые ведут молодых людей по жизни, но настигнув которые они вынуждены немедленно искать для себя новые цели: в этой гонке за незримой целью проходит жизнь каждого здравомыслящего человека. Потому ещё горьче кажется их встреча, которую герой желал 10 лет, но едва получив осознаёт, что она не была целью его существования всё это время, а лишь подобно заряду побуждала его на действие, на безостановочное мечтание о прекрасном будущем.
  

  Очень зажёгся образностью Газданова: помимо грандиозных незабываемых метафор, щедро рассыпанных на разных этапах романа, через текст проходит, к примеру, образ бронепоезда, на котором герой успевает поработать и мчится сквозь гражданскую войну к спасению. Это, возможно, и метафора неминуемых перемен, настигших его Россию, и парафраз быстротечности юности, когда ему пришлось решиться на отчаянные шаги, а после и вовсе окончательно изменить свою жизнь. Вели ли его к этим решениям грёзы о Клэр? Да, конечно. Закончились ли его странствия на достижении этой отсроченной встречи? Нет, они лишь продолжатся, и в этом радость и тоска человеческой жизни, где встречи, расставания и ожидание новых как диафильмы сменяют друг друга, раз за разом подталкивая наши вечно юные души к авангарду мчащегося состава жизни.
  

  
  

  19

  161