Рецензия на книгу

• 

  Аноним26 октября 2025 г.

  Яйца, бобы и лепёшки

  Устаёшь уже хвалить Вудхауса – как бы ни были похожи сюжеты, когда молодые разгильдяи ищут десятку, чтобы немедленно спустить её на всякую ерунду (в голове у меня, конечно, прозвучали не слова «разгильдяй» и «ерунда», а совсем другие определения), его стиль вкупе с неожиданными блестяшками шуточек всегда затягивает читателя в этот поразительный мир, где зажиточные трудяги борются с гуляками-родственниками, а гуляки-родственники, в свою очередь, борются с лошадьми, которые так же, как они сами, не желают выигрывать в потоке жизни. И вот тут-то, когда сюжет вторичен относительно стиля, великолепная возможность развернуть свои таланты переводчикам.

  В данном случае есть очень заметная разница между материалом, выданным Ириной Гуровой и Натальей Трауберг. Если с Гуровой можно обсуждать тонкости подачи смысла, выбор отдельных слов, то Трауберг просто пересказала Вудхауса, на корню убив его индивидуальный стиль.

  Сборник называется «Яйца, бобы и лепёшки» по разным категориям членов известного клуба «Трутни» (ещё там есть Piefaces, «кексолица», как перевёл бы я). Несмотря на название, Трауберг именует всех безымянных членов «трутнями-1», «трутнями-2» и т.д. Надо сказать, что для англичан назвать человека «яйцом» приемлемо, хотя никак не «лепёшкой», но, судя по всему, такие указания на характер были сочтены Натальей Леонидовной (ну или этими трудолюбивыми яйцами, редакторами) неприемлемыми для русскоязычного потребителя. Пусть так. Я сразу направился к рассказу «Мой малыш», и Трауберг не заставила меня ждать, предложив вольное изложение с самого начала. Давайте полюбопытствуем.

  
  Трутни спорили о том, имел ли Бинго нравственное право притащить своего младенца в клуб и поить его молоком прямо в курилке. Трутень с темными кругами под моноклем и под невооружённым глазом полагал, что после тяжёлой ночи такие зрелища опасны. ... – Очень уж у него подозрительный вид, – пояснил он. – Что называется, преступная внешность.

  Опущу подробный анализ оригинала, который начинается, кстати, с очень нестандартного строения предложения, и просто предложу свой вариант соответствующего отрывка, дабы все имели возможность ощутить разницу. Не скажу, что я бы передал текст именно так, как здесь, но выдам максимально вудхаусовскую версию гамбита.

  «По вопросу, насколько сильно Бинго Литтл нарушил этические нормы, принеся в клуб маленького ребёнка и угостив его молоком прямо в курительной комнате, мнения членов «Трутней» резко разделились. Боб с тёмными кругами под глазами заявил, что никто не пожелает увидеть такое без предупреждения, зайдя за глотком чего-то, что сможет убрать лёгкую тошноту после изнурительной ночи. ... «Если мне когда-либо попадался на глаза ребёнок, который производил впечатление кого-то бегущего на шаг быстрее полиции,- сказал Кексолиц,- то это ребёнок Бинго. Определённо преступный тип.»

  Есть эффект? А это ещё не всё. При угощении молоком сэр Пелэм использовал глагол stood, который попахивает пабом и алкоголем – например, «выставив ему молоко». Монокль, понятно, придумала сама Трауберг, похоже, считая свою шутку хорошей добавкой к тексту. Очень удачный оборот, на мой взгляд, exacting night – весьма неожиданное прилагательное, вудхаусовский джокер. Я написал «кого-то бегущего», в оригинале там something, неодушевлённый предмет. Англичане детей называют it, верно, но тем сильнее образ ребёнка, убегающего от полиции и опережающего её на шаг. Юмористических слоёв у Вудхауса часто несколько.

  Боюсь, это не единственный случай пережёванного и отрыгнутого текста, ни в этой книге, ни в других. П.Г.В. не приобрёл такой популярности в РФ, как на родине, ему понадобятся новые переводы и безупречная редактура.

  44

  5,9K