Рецензия на книгу

• 

  Weeping_Willow23 сентября 2015 г.

  Изящество умирания - словосочетание, лучше всего характеризующее этот роман. Что такое десятки поколений полнокровных, пышущих здоровьем, практичных приспособленцев в сравнении с одним маленьким Ганно, душа которого страшится прикосновения пошлости жизни, теряя волю к ней, находя спасение в высших сферах? Как вульгарно здоровье в сравнении с такой утонченной хворью. Если душа пылает горним, яростным пламенем, то какая оболочка способна выдержать такой напор? Оболочка цела лишь если угольки души медленно тлеют, или давно погасли.

  Тони Будденброк, отринувшая любовь ради выгоды, так и не поняла, где ошиблась. Христиан Будденброк занят лишь своими патологическими ощущениями и полностью безразличен ко всеобщему краху. Томас Будденброк теряет нить смысла, продолжая хранить лицо семьи по какой-то наследственной инерции, из чувства долга. Все они живут словно в каком-то чаду, который не позволяет им видеть дальше вытянутой руки, все подчинили себя какой-то абстракции, образу мысли, образу действия, бездушному механизму, заведенному кем-то когда-то.

  Критика заведенного порядка - вот, что вдыхает жизнь в существование. Неприспособленность к жизни - вот главный поверенный духовного начала, именно она, как ни странно, двигает жизнь вперед.

  Вся длинная и грустная история, описанная в романе - это вступление к зарождению одной маленькой неприспособленности, которая сокрушит всё. Давида, который всегда побеждал и всегда будет побеждать Голиафа. Вот только нет в этой победе лоска и торжества. Она всегда - трагедия, бремя вины и пронзительное одиночество.

  9

  53