Рецензия на книгу
Упырь
А. К. Толстой
Аноним11 октября 2025 г.Русский упырь vs западный вампир
Читая рассказ Алексея Константиновича Толстого «Упырь», я погрузилась в атмосферу русской литературы XIX века, где готика и мистика переплетаются с философскими размышлениями о человеческой природе. Слово «упырь» само по себе уже вызывает интерес: его древняя форма — ǫpyrь (онпырь или упырь) — пришла из древнеславянских языков. Учёные предлагают несколько версий происхождения: от праславянского корня pir — пир, праздник, трапеза, что превращает упыря в жуткого гостя с того света; от слова «упить» — пить, высасывать кровь; или даже финно-угорскую гипотезу, связывающую упыря с утопленником.
Толстой в своём произведении подчёркивает, что «вампир» — это чуждое слово, и лишь славянское «упырь» отражает настоящую природу существа. Сравнивая русского упыря с западным вампиром, например графом Дракулой, можно заметить, что наш родной упырь лишён театральных атрибутов: никаких замков, летучих мышей или гипноза. Он опасен именно своей простотой и близостью к народной мифологии, без всякой мистической украшенности, что делает его по-настоящему страшным для людей XIX века.
Читая «Упыря», я ощутила особое очарование старинного русского слога. Неспешное повествование, мелодичные, витиеватые предложения, иностранные вставки — всё это создаёт атмосферу эпохи. Иногда такие вставки сбивают с толку, но именно они делают текст аутентичным. Ужас рассказа особенно проявлялся при свечах, в тишине и темноте, когда читатель был ближе к фольклору и народным верованиям. Сегодня же, привыкнув к фильмам ужасов и страшилкам XXI века, «Упырь» воспринимается скорее как романтично-готическая сказка, чем пугающая история.
Важно отметить философский подтекст: Толстой создаёт не просто страшилку, а символ зла, скрывающегося под человеческим обликом. Рассказ наполнен родовой тайной, древним пророчеством, мистикой и любовной линией. Он показывает, что сверхъестественное может служить для размышлений о нравственном выборе и человеческой природе.
Толстой был не абсолютным первооткрывателем в мистике. Предшественники вроде Пушкина с его «Пиковой дамой», Одоевского с «Городком в табакерке» и Лермонтова с «Демоном» уже обращались к сверхъестественному и философскому в литературе. Но именно Толстой впервые в России превратил упыря в полноценного персонажа готического романа, соединив фольклор, философию, будущее и психологию. Русская мистика до него была более сказочной или романтической, а Толстой добавил глубину и готический колорит.
Чтение «Упыря» доставляет удовольствие тем, кто ценит малые жанры, готику и философскую мистику. Это история о родовой тайне, пророчестве и любви, которую приятно читать неспешно, вникая в детали эпохи. Конечно, она не пугает современного читателя так, как могла бы сто лет назад, но именно это делает её милой, романтично-готической историей, полнокровной и насыщенной.
Для меня «Упырь» — пример того, как классика остаётся классикой, и как русская литература XIX века сочетает теплый, родной слог с глубиной философии и мистики. Чтение этой истории — час интересного погружения в прошлое, возможность почувствовать атмосферу того времени и задуматься о вечных темах: зле и добре, человеческой душе и нравственном выборе.
7196