Рецензия на книгу

• 

  Tig20 августа 2015 г.

  Тех, кто читал горчаковские "Вызываем огонь на себя" или "Хранить вечно" и ожидает чего-либо подобного, хочу сразу предупредить. Эта книга - другая. И может вызвать дикое отторжение. Как у любителей и поклонников "В августе 44" последняя книга В. Богомолова"Жизнь моя, иль ты приснилась мне", мягко говоря, не пошла.
  "Вне закона" - это хроника трех (всего-навсего) летних месяцев 1942. Главный герой - сам Овидий Александрович, или Витька, как для простоты называют его окружающие. Наивный романтик, записавшийся в диверсанты, чтобы громить фашистов, приземляется с группой десантников в лесах под Могилевым. Вначале описание не напрягает, все развивается ожидаемо, но уже с 30 страницы, в голове начинают звенеть тревожные звоночки. Вот бравый командир Самсонов, которым Витька так восхищается, приказывает расстрелять ни в чем не повинного парня. Того остановили на дороге десантники, допросили и настойчиво пригласили присоединиться к ним. Парень хлопал глазами, говорил, что не сможет, что у него, невеста, мама и т.д.
  

  
  Боков тоже попытался отговорить Самсонова от расстрела.
  — О бдительности забыл? — отвечал командир. — Отпусти его — этой же ночью нас окружат, накроют гестаповцы.
  — Мы можем далеко уйти от этого места, — убеждал Боков командира. — Ну что из того, что мы устали!.. Ну какой он изменник!
  — Неужели не ясно, — вдруг вырвалось у Самсонова, — да если здесь все такие, нам капут! — Он тут же взял себя в руки. — Не изменил, зато может изменить! Как командир группы, — веско произнес он, — я уже принял решение и из района, указанного мне командованием, уходить не намерен! Хватит! Развели тут парламент! Розовые сопли развесили!
  — Эй, Надька! — некстати давился от смеха Кухарченко. — Что у тебя в кастрюльке бренчит — бигуди?.. И что вы все раскудахтались. Прав Самсоныч. Шлепнуть этого туриста-велосипедиста, и все тут! В распыл гада!
  На опушке мы остановились. Мрачный бор гудел таинственно и жутко. Слезилось мглистое небо.
  — Дай я! — сказал Кухарченко.
  — Я сам, — ответил Самсонов.
  Кухарченко отвел на несколько шагов парня. Самсонов взвел парабеллум. Кухарченко отошел и крикнул: «Давай!» Словно в городки играл — установил фигуру и посторонился в ожидании удара.
  — Боже мой! — трепетно прошептала Надя. — Он… он засиделся у невесты…
  Надя опять чихнула. Все мы вздрогнули. И парень вздрогнул.
  Он сделал движение руками, точно собирался поднять воротник. И вдруг закричал и упал на колени.
  — Ой, мама! Што вы со мной робите?!
  В ту же секунду коротко блеснуло пламя, грянул выстрел. Я невольно отвел глаза, задрожал. Парень уткнулся головой в мокрую траву, но все еще стоял на коленях.
  — Смерть врагу народа! — хрипло проговорил Самсонов

  Дальше - больше. Наряду с обычными партизанскими буднями, Горчаков описывает постепенную деградацию и командира, и многих его подхалимов-заместителей. И если обзаведение любовницами, устройство "отдельного стола" для верхушки отряда, прикарманивание трофеев кажутся просто цветочками, то циничные убийства своих же партизан и подпольщиков, которые осмелились перечить Самсонову и осуждать его методы - просто ужасают.
  Главный герой мечется между преданностью своему командиру и желанием остановить эту вакханалию безнаказанного насилия. Самсонову Горчаков противопоставляет истинных коммунистов, таких как руководитель подполья Богомаз и комиссар Полевой. Но почему-то эти замечательные люди оказываются бессильными говорунами - они совещаются, собирают доказательства и все...
  

  
  Тебя порой подмывало тайно убить Самсонова. Это неверный путь. Его место мог бы занять новый Самсонов. А если нас будет много, если мы будем знать, что такое самсоновщина, если мы открыто разберемся в ней, мы никогда больше ее не допустим, не потерпим новых самсоновых. А сейчас мы будем беречь Самсонова, охранять его в пути, чтобы в целости доставить на суд Большой земли. Как говорится, ни один волос не упадет с его головы. А еще лучше было бы при первой возможности завладеть радиостанцией… Чтобы не прерывать главной борьбы.

  А тем временем начинается немецкая блокада, горят села, по вине неумелого командирства Самсонова гибнет отряд.
  История обрывается на горьком полуслове, мы так и не узнаем, что случилось с ее героями.
  Из каких-то обрывочных данных известно, что прототип Самсонова не понес ответственности за свои "художества".
  В воспоминаниях Т. Лисициан описывается ее послевоенная встреча с О.Горчаковым. Судя по этой макабрической сцене, в нем те партизанские дни оставили очень глубокий след. Одна из десантниц, погубленная Самсоновым, Надя, была его первой любовью. После войны он ездил на место ее погребения - "Аллея смерти" в Городище. И... найдя могилу, раскопал ее, достал череп и привез домой.
  Странная история, так непохожая на то, что обычно приходится читать о "народных мстителях".
  Думается, что подобные вещи были не единичными случаями. В архивах, частично открытых, на всякое можно наткнуться.
  

  
  Острый внутренний конфликт пришел к своему кровавому завершению в соединении им. Хрущева, командиром которого был Владимир Чепига, а комиссаром — депутат Верховного Совета СССР Николай Семенишин. В ходе рейда на Запад соединение разделилось. Чепига с отрядом в 100 человек вышел на территорию Польши. А большая часть партизан — 300 человек — во главе с Семенишиным, осталась на белорусско-украинском пограничье к востоку от Буга. 10 мая 1944 г. начальник действовавшей в этом районе оперативной группы НКГБ УССР "Корецкий" радировал своему руководству: "6 мая в с. Горостыта (60 км северо-восточнее Люблин) по заговору партизан соединения Чепиги зверски убит комиссар соединения депутат Верховного Совета Союза ССР Семенишин и его адъютант Домолега В. С. Трупы убитых ограблены и брошены в поле. У Семе-нишина вырваны золотые зубы"Сведения были переправлены в УШПД, который тут же запросил о случившемся командира соединения им. Хрущева. После проведенного расследования Владимир Чепига информировал Строкача, что, по отзывам партизан, Семенишин, боясь выводить отряд в Польшу, тормозил переправу через Буг, требовал от комсостава соединиться с Красной армией, за что командирам обещал в Москве и Киеве значимые должности, пьянствовал, отдавал в третьи руки боеприпасы, избивал и запугивал комсостав, в результате неумелого руководства допустил гибель командира одного из батальонов соединения Шедова. Описав обстоятельства происшествия, Чепига дал убийце комиссара положительную характеристику, дав понять Строкачу, что Семенишин, столкнувшись с необходимой самообороной со стороны партизана, получил ему причитающееся. Начальник УШПД не поверил командиру соединения и запросил по этому поводу своих информаторов-радистов — Хорина и Евдокимову, полностью подтвердивших то, что комиссар сам навлек неприятности на свою голову: "Семенишин пьяный хотел застрелить командира роты Ковьянова, выстрелив, попал ему в автомат. Находившийся при этом партизан Кудренко застрелил Семенишина"["Спецсообщение об убийстве комиссара партизанского соединения Чепига — депутата Верховного Совета СССР тов. Семенишина", Строкач Хрущеву, № 003785, 1 июня 1944 г. (ЦДАГО. Ф. 62. оп. 1. Спр. 279. Арк. 75).

  Но закончить все-таки хочется цитатой из книги О. Горчакова:
  

  
  Большой, тягостный груз свалился с наших плеч. Мы вздохнули полной грудью, расправили плечи, смело смотрели вперед, готовые к борьбе. К борьбе на главном направлении, без лишней драгоценной крови наших людей, без ненужных неоправданных жертв. Мы будем беречь наших людей — самый дорогой наш капитал (ведь так нас учили!), — будем воздавать им по заслугам, и в самом пекле войны не забывая о гуманности нашей, помня, что если мы потеряем любовь, уважение и доверие к людям, краеугольный камень всех наших идеалов, наш компас в будущее, то мы… мы проиграем эту войну, этот последний и решительный бой наш, даже если мы ее выиграем. Что стоит победа, если, завоевывая ее, мы потеряем душу!

  10

  664