Рецензия на книгу
Исповедь. О жизни
Лев Толстой
Аноним22 июля 2025 г.Первую часть «Исповедь» я бы посоветовал всем нынешним «коучам» и прочим наставникам. Лев Николаевич четко и ясно раскрывает утопичность желания преподавать, зачастую не владея предметом. Пройдя через все соблазны, искушения и радости, сполна изведав человеческие пороки, Толстой пишет вторую часть — «О жизни».
Здесь уже начинаются трудные джунгли заплетающихся смыслов. Они в основном о преодолении страха смерти и о том, как он ничтожен, если человек мыслит правильно. Разделяя «животное» и «разумное», их взаимосвязь и конфликт, автор объясняет, что настоящая человеческая жизнь не связана с телом и как это верно понять. Страдания — норма. Наслаждения — не норма, а краткая награда за правильные страдания. К наслаждению лучше не стремиться, ведь границ у него нет, и всё равно придёшь к ещё большему страданию. Ну и далее в таком же духе.
Смысл жизни — конечно же, в слове на букву «Л». После того, что вкладывает в это чувство автор, приходишь к мысли, что это уже не чувство, а всеобъемлющее понятие, которое нужно постигать долго и упорно, постоянно одергивая себя и не сбиваясь с пути.
Вот я думаю: была бы в писателе та жажда морализаторства и поучения, если бы не его «весёлая молодость»? Если бы он вырос, не зная всех сторон человеческой природы? Невольно закрадывается мысль, что даже тот порок — тщеславие и гордыня, за которые он стыдился в юности, желая учить тому, чего не знал, — проявился и здесь. Желание писать исключительно ради материальной выгоды проглядывает и во второй части, где чрезмерная назидательность, витиеватость формулировок и смысловые повторы говорят о том, что смысл жизни он пытается найти прямо в момент написания.
Поэтому в книге не ждите чуда и озарения, после которых всё становится ясно. Скорее, это долгое путешествие в лабиринте мыслей. И процесс этот довольно увлекателен — как прогулка на круизном лайнере: хорошо, но есть риск, что вас укачает.
Резюмирую строчками Роберта Рождественского:
Спасибо, жизнь, за то, что этот щедрый век
Звучал во мне то радостью, то болью.
За ширь твоих дорог, в которых человек,
Всё испытав, становится собою.8113