Рецензия на книгу

• 

  Аноним11 июня 2025 г.

  Домой возврата нет

  Эмигрантский роман "Машенька" Владимира Набокова представляет собой историю одной недели из жизни молодого русского эмигранта Льва Глебовича Ганина в Берлине, колеблющегося между необходимостью по какой-то причине покинуть Германию и желанием встретиться с любовью его юности, той самой Машенькой, приезжающей на днях к Алферову, соседу Ганина по берлинскому пансиону.

  "Машенька" задает точку отсчета для дальнейших движений авторской мысли, фиксируя непроницаемость границы между российским детством-отрочеством-юностью и эмигрантской молодостью. Короткий дебютный роман отвечает на первейший вопрос писателя-эмигранта: что дальше – лелеять надежды на возвращение в Россию или забыть о той жизни и встроиться в общество на новом месте? В ответе на этот вопрос проявляется уникальный набоковский взгляд на мир и человека – это ложный выбор, не стоит делать ни того, ни другого. Возвращение невозможно и по физическим, и по метафизическим причинам, а забвение прошлого и перекраивание себя по чужой мерке недопустимо.

  Оба неправильных варианта (лелеять или забыть) представлены на внешней стороне сюжета, в окружении Ганина: в пансионе он соседствует с другими русскими эмигрантами, скучными и пошлыми обывателями; одних полагают, что эмиграция – временное состояние, и на полном серьезе обсуждают, как скоро рухнут Советы и как после этого обустроить Россию, а другие уже будто забыли, что есть какая-то Россия, и освоились в Берлине так, будто жили там всю жизнь. Ганин никому из них не симпатизирует, тяготится этой компанией и думает лишь об отъезде, пока неприятный навязчивый Алферов не рассказывает о скором прибытии из СССР жены, которая оказывается первою любовью Ганина – этим событием открывается внутренняя сторона сюжета, чарующие и томительные воспоминания главного героя о лучших месяцах его жизни в России.

  Отстраненность Ганина от унылого эмигрантского быта в Берлине и яркость образов его памяти о романе с Машенькой меняют местами реальное и иллюзорное в книге: вынужденное пребывание в пансионе становится досадным мороком, соседи, знакомые и любовница уплощаются до смутных фантомов, преследующих героя, в то время как воспоминания обретают объем действительного, всеми органами чувств переживаемого здесь и сейчас впечатления. Ганин смотрит вокруг и видит одни тени, не знающие, что ничего живого – ни телесного, ни духовного – в них нет, в то время как себя он ощущает не только наполненным жизненной энергией, но и подобным Богу благодаря силе своей памяти. Потому он и хочет забрать Машеньку у Алферова – не дать призрачному эмигрантскому мирку поглотить самое ценное, что осталось от России в сердце героя.

  В ожидании их встречи постепенно нарастает напряжение между субъективно-реальными грезами Ганина и иллюзорно-объективным окружением, выливаясь в сомнения о воссоединении бывших возлюбленных: каким окажется баланс тела и тени в Машеньке? какой ее увидит Ганин? а каким увидит его Машенька, законная жена Алферова? выберет ли автор трагический (Машенька тоже стала тенью), драматический (Ганин стал тенью для Машеньки) или счастливый (Машенька спасена, любовь разгорелась с новой силой) финал? к чему вообще ведет эта история о призрачности тоскливого настоящего и осязаемости милого прошлого?

  Набоков выбирает силлогический финал: если в памяти все так хорошо, а в текущем восприятии все так себе, не стоит портить воспоминания новыми впечатлениями. Этот силлогизм определяет и будто бы внезапное решение Ганина не встречать Машеньку, и ответ на первейший вопрос – эмигранту нужно сохранить память о России, но ни в коем случае не возвращаться в нее, чтобы не рисковать самым ценным в своем сердце. Что потом автор и подтвердил своей жизнью.

  Еще в романе есть скрытый уровень, связанный с подозрительными деталями фигуры Ганина – он вооружен, силен, участвовал в Гражданской войне, живет под польским псевдонимом и, возможно, украл паспорт у Подтягина – но его исследованием я займусь при перечитывании. В первом чтении "Машенька" – это авторское кредо "Внутреннее важнее внешнего".

  14

  402